Балет дягилева костюмы: Костюмы «Русских балетов» Сергея Дягилева
Костюмы «Русских балетов» Сергея Дягилева
Искусство
Дарья Мартыненко
11 октября 2022 17:02
В Новой Третьяковке открылась выставка о «Русских балетах» Сергея Дягилева, где, помимо прочих экспонатов, показывают 13 оригинальных сценических костюмов, которые недавно приобрели в коллекцию галереи. Рассказываем, как проходила распродажа дягилевского реквизита в Лондоне и как Гончарова и Матисс придумывали наряды для знаменитых постановок.
Распродажа дягилевских костюмов в Лондоне
В своих балетах Сергей Дягилев освободил костюмы от условности традиционных балетных трико и пачек, они стали настоящими произведениями искусства, созданными по эскизам Николая Рериха, Льва Бакста, Натальи Гончаровой, Михаила Ларионова, Анри Матисса, Пабло Пикассо и других известных художников того времени. Именно поэтому на знаменитой «дягилевской распродаже», проведенной аукционным домом Sotheby’s в Лондоне, их с ажиотажем скупали модники, частные коллекционеры и мировые музеи.
Впервые предметы, связанные с балетом, представили на публичных торгах в 1967 году, когда Вера Боун (переводчица танцовщика Сержа Григорьева) предложила Sotheby’s продать коллекцию из 18 костюмов антрепризы. Показ для их демонстрации поставила дягилевская балерина Лидия Соколова: студенты Королевской школы балета дефилировали в костюмах Нижинского, Карсавиной, Немчиновой и Чернышевой, в нужный момент застывая в позах из «Сильфиды», «Синего бога», «Жар-птицы» и «Парада». Все костюмы, как и эскизы, афиши, контракты, были проданы, а коллекционирование вещей из «Русских балетов» стало трендом.
Остальной реквизит после смерти импресарио в 1929 году унаследовала труппа «Русский балет колонеля де Базиля». Она привлекла многих танцоров, хореографов и художников дягилевской антрепризы, использовала ее репертуар и продолжила популяризировать русский балет по всему миру под руководством Василия Воскресенского (де Базиля). Однако после его смерти в 1951 году костюмы и декорации поместили в депозитарии в пригороде Парижа.
Ответственный за дягилевское сокровище Энтони Диамантиди, вдохновившись триумфальным аукционом, вместе с Sotheby’s устроил знаменитую распродажу 1968–1973 годов. Именно после этого сформировались три ключевых музейных собрания с костюмами «Русского балета Сергея Дягилева» — в стокгольмском Музее танца, Национальной галерее Австралии и лондонском Музее Виктории и Альберта.
Коллекция Третьяковки
Третьяковская галерея тоже обладает одной из самых впечатляющих коллекций, связанных с «Русским балетом». В основном благодаря уникальному архиву Михаила Ларионова и Наталии Гончаровой с эскизами костюмов и декораций, фотографиями балетных спектаклей и репетиций и портретами хореографов и танцовщиков (представлены на выставке). Но по понятным причинам участвовать в торгах в советское время Третьяковка не могла и долго оставалась без самых топовых вещей — декораций и костюмов.
И вот в 2019 году начались длительные и сложные переговоры о приобретении части коллекции Ольги Мазур.
Она была знакома со многими балеринами, участвовала в первых распродажах, давно изучает и собирает все, что связано с дягилевской антрепризой, и сотрудничает с Третьяковкой. Например, сейчас помогает в создании зала Дягилева, который планируют открыть в постоянной экспозиции на Крымском Валу. Нужно было найти спонсоров, снизить цену, которая вначале составляла £1 млн (итоговую сумму сделки музей не называет), и вывезти вещи из Великобритании. И эту совершенно дягилевскую авантюру удалось реализовать: тринадцать оригинальных костюмов пополнили коллекцию Третьяковки и стали центральными экспонатами этой выставки, раскрывающими историю дягилевской антрепризы.
В 1911 году Дягилев договорился об участии русского балета в празднествах по поводу восшествия на престол английского короля Карла V. Вдохновившись культурой одной из британских колоний, решили поставить балет по индийской легенде. Костюмы и декорации для «Синего бога», конечно, оформлял мастер восточных мотивов Лев Бакст. Не имея возможности поехать в Индию, он отправился в Алжир, чтобы зарядиться колоритом на местных базарах.
Во время работы Бакст обнаружил удивительное сходство между символическими значениями цветов в индуизме и своей философией о способности оттенков вызывать у зрителей определенные эмоции.
В костюмах служителей храма он соединил фиолетовый — знак духовности — и желтый, символизирующий знание. Но несмотря на эффектное оформление и участие звездных танцовщиков — Вацлава Нижинского и Тамары Карсавиной, — балет не стал популярным, и к счастью для нас. Ведь благодаря этому уникальные костюмы ручной работы, расшитые узорами и желатиновыми ракушками, так хорошо сохранились.
Для оформления новой версии «Песни соловья» (сказки Андерсена о китайском императоре и соловье) в 1920 году Дягилев решил впервые пригласить Анри Матисса. Но художник не любил балет, а к известному импресарио относился довольно скептично, считая его антрепризу попсой. Вместе с автором музыки Игорем Стравинским Дягилев отправился к Матиссу в гости и сумел уговорить его. Куратор выставки Евгения Илюхина предполагает, что на руку сыграла тема постановки: Матисс очень любил певчих птиц и держал их у себя дома.
Работая над эскизами, он изучал собрание китайских предметов в Музее Виктории и Альберта. Однако как художник-модернист отказался от откровенной стилизации и создал собственный образ Китая, используя нежные весенние тона, лаконичный рисунок, простые формы и игру фактур — шелкового атласа, бархата и хлопка.
Изделия получились вполне в духе тогдашней французской моды, из‑за чего консервативный в изобразительном искусстве Стравинский раздраженно называл их «костюмами с улицы Боэси» — самого фешенебельного в то время места в Париже.
И это неудивительно, ведь в разработке кроя художнику помогал знаменитый модельер Поль Пуаре. Также на представленном костюме придворной дамы можно рассмотреть карандашный рисунок Матисса. В 1920-е годы Дягилев стал специально просить художников добавлять на изделия авторскую роспись — продавая их, импресарио мог окупить сезон и найти деньги на будущие постановки.
Балет «Жар-птица» в 1910 году стал примером идеального коллективного труда. Хореограф-постановщик Михаил Фокин вспоминал, как вместе с Дягилевым, Головиным, Бенуа и Бакстом сочинял либретто на основе русских сказок, а потом помогал Стравинскому писать музыку, протанцовывая па.
Основную декорацию «Кощеево царство» и большинство костюмов создал Головин, а украшенный перьями наряд Жар-птицы придумал Бакст. Постановка несколько лет пользовалась успехом, но со временем устарела. И в 1926 году, на фоне финансовых неудач, Дягилев решил обновить и вернуть на сцену свой главный сказочный балет.
Он поручил оформление Наталье Гончаровой — уже признанной специалистке по русской теме. Она добавила декорации «Город» и «Ночь» и создала множество новых костюмов. Но в финальной сцене участвовал такой большой кордебалет, что ее изделия использовали наравне с головинскими. Этот паритет случайно соблюли и при приобретении костюмов: три из них созданы Гончаровой, а три других относятся к постановке 1910 года и лишь обновлены художницей. Например, она реанимировала поистрепавшийся костюм солиста Адольфа Больфа, исполнявшего роль Царевича, заменив розочки черными кляксами, и отправила в свиту Кощея. Помимо таких метаморфоз, на выставке можно увидеть разницу в принципах создания костюмов: Головин удивлял сложными вышивками и узорами, а Гончарова делала ставку на подчеркнутую театральность и эффектность в свете софитов.
Одним из знаковых событий дягилевской антрепризы была постановка «Золотой петушок» 1914 года — именно с нее началось сотрудничество Дягилева с художниками-модернистами. Уже после его смерти, в 1937 году, труппа «Русский балет колонеля де Базиля» возродила легендарный балет. Новую версию создала прежняя команда — хореограф Михаил Фокин и художница Наталья Гончарова. По ее эскизу костюм Звездочета исполнила лондонская модельер Варвара Каринская. Он состоял из темного бархатного комбинезона и синего шелкового плаща, расписанного батиком и украшенного звездами. Исполняющий партию Звездочета Харкурт Альджеранов как злой гений появлялся в нем среди декоративных желто-красных нарядов других героев. В экспозиции есть уникальная возможность посмотреть на это действо на записи выступления в австралийском Мельбурне в 1938 году — правда, без цвета и звука.
Подробнее на Афишерасскажите друзьям
люди
Николай Римский-корсаковАлександр ГоловинНаталья ГончароваАнри МатиссМихаил ЛарионовКОСТЮМЫ «РУССКИХ СЕЗОНОВ» С.
ДЯГИЛЕВА 19.05.2009КОСТЮМЫ «РУССКИХ СЕЗОНОВ» С. ДЯГИЛЕВА
«Русские сезоны» были гениальным созданием великого русского импресарио и патриота нашей страны Сергея Павловича Дягилева (1872 — 1929). Обладатель уникального дара открывать таланты и удивлять мир новизной, С. П. Дягилев привнес в мир искусства новые имена выдающихся хореографов — Фокина, Мясина, Нижинской, Баланчина; танцовщиков и танцовщиц — Нижинского, Вильтзака, Войцеховского, Долина, Лифаря, Павловой, Карсавиной, Рубинштейн, Спесивцевой, Немчиновой, Даниловой. Он создал и сплотил замечательную труппу талантливых кордебалетных артистов, многие из которых тоже стали звездами своего рода. Грациозная Ольга Хохлова вышла замуж за Пабло Пикассо. Славившаяся своей красотой Валентина Кашуба была выбрана «Мисс Нью-Йорк». Дягилевская балерина Тамара Жевержеева стала звездой Бродвея, а начинавший как кордебалетный артист киевлянин Сергей Лифарь — директором Парижской Гранд Опера!Выдающиеся композиторы Черепнин, Стравинский, Дебюсси, Прокофьев, де Фалья, Сати, Орик, Набоков — создавали новую и оригинальную музыку для Дягилев- ских балетов.
Александра Бенуа, одного из главных вдохновителей «Русских сезонов», автора представленных в сборнике костюмов к балетам «Павильон Армиды», «Сильфиды» и «Петрушка», называют предвестником русского стиля. Впоследствии это направление отразится в работах талантливой пары Натальи Гончаровой, например, в балете «Свадебка» и Сергея Ларионова в балете «Шут». Дягилев умел идти в ногу со временем, поэтому в 1924-м году он привлек Коко Шанель к созданию костюмов к балету «Голубой экспресс». Необычайно современными для своего времени были костюмы к балетам «Матросы» и «Кошечка», выполненные из металла, пластика и ткани по эскизам Наума Габо и Антона Певзнера. Сергей Павлович Дягилев скончался 19 августа 1929 года в Венеции, в своем любимом городе. На его могиле, ставшей местом паломничества всех любителей балета и русского искусства, начертано: «Венеция — постоянная вдохновительница наших успокоений». Но само дело С. П. Дягилева не ушло в небытие. Вскоре после его смерти в Монте-Карло были организованы две балетные труппы, которые состояли в основном из русских артистов-эмигрантов.
Александр Васильев
Париж, 2006
Костюмы Сержа Дягилева и Русского балета
Реклама
Продолжить чтение основного сюжетаАнтиквариат
Две танцовщицы Русского балета в костюмах Коко Шанель, 1928 г. Фото… Sasha/V&A ImagesАвтор Eve M Кан
Балетный импресарио Серж Дягилев нанимал выделенные жирным шрифтом имена, такие как Пикассо, Матисс, Жорж Брак и Коко Шанель создавала свои костюмы.
Путешествуя по нескольким континентам с Ballets Russes, Дягилев был переменчивым и требовательным, и его вкусы в узорах тканей варьировались от русского народного искусства до завитушек в стиле рококо и солнечных лучей в стиле ар-деко. Наряды танцовщиц были расшиты мишурой и слюдой, отделаны кружевом и мехом и раздуты вокруг металлических и плетеных каркасов.
Компания распалась сразу после его смерти в 1929 году, и несколько его коллег и поклонников хранили часть коллекции костюмов до 1960-х годов. Затем Sotheby’s в Лондоне разогнал его на серию распродаж. Бумажная канцелярия Дягилева тоже с годами порвалась.
«Все было очень разбросано», — сказала Джейн Причард, куратор выставки «Дягилев и золотой век русского балета, 1909–1929», которая открывается в субботу в Музее Виктории и Альберта в Лондоне.
В музее собрано около 60 нарядов, многие из которых были куплены десятилетия назад на аукционах Sotheby’s. Кураторы должны были решить, какие из них будут достаточно прочными, чтобы выставляться, а реставраторы исправили разрывы и повреждения от пота, выпрямили погнутые клапаны и укрепили плечи для драпировки на манекенах.
«Это похоже на то, что костюмы должны были пройти прослушивание для нас, чтобы увидеть, попадут ли они», — сказала мисс Притчард.
Винтажные кадры с танцорами, текущими по галереям, и две выставленные сценические драпировки длиной до 45 футов: на одной изображена бегущая пара полуобнаженных работ Пикассо, а на другой — выложенная художница русского происхождения Наталья Гончарова картина с позолоченными луковичными куполами. В музее также выставлены тюбики для макияжа балерин, кастаньеты и атласные туфли, а также документы, уцелевшие в архивной диаспоре Ballets Russes. В музее есть квитанции на парики и питание в ресторанах, а также 1924 письма-контракта от танцовщицы Веры Савиной, одной из как минимум двух женщин, которые разозлили Дягилева тем, что вышли замуж за одного из его бывших бисексуальных парней.
В каталоге выставки рассказывается о запутанной личной жизни Дягилева и его профессиональном «постоянном поиске новизны» и потребности в деньгах. Иногда он прибегал к своего рода элитарному сутенерству.
Дягилев вложил часть своей прибыли в костюмы, которые оказались непрактичными. Свободные вязаные купальники Шанель были «потенциально опасны», как пишет историк танца Сара Вудкок; танцору-мужчине было бы трудно удерживать «твердую хватку партнерши в сложных бросках и ловлях». Юбки-кольца разрезали голени танцовщиц и заставляли их шататься во время вращений, а дугообразные головные уборы «сползали, и их невозможно было поправить», — пишет она.
Пока балетная труппа шла через 19странах, от Монако до Уругвая, добавляет она, «расходы на избыточный багаж были основной проблемой».
Несколько других этюдов Ballets Russes вышли за последние несколько месяцев. В дополнение к сплетням биографии Дягилева из издательства Оксфордского университета, написанной Шенгом Шейдженом (консультантом этого шоу), историк Мэри Э.
Дэвис «Стиль русских балетов: танцовщицы Дягилева и парижская мода» (Reaktion Books/University of Chicago Press) прослеживает влияние костюмов, от шароваров и тог Поля Пуаре 1910-х годов до костюмов Карла Лагерфельда 2009 года.коллекция с русскими моделями в казачьих сапогах.
Клуб коллекционеров антиквариата и Хатье Канц выпустили монографии о Гончаровой, одном из любимых дизайнеров Дягилева. Дочь архитектора из деревни к югу от Москвы, она помогла изобрести стиль яростно перекрещивающихся линий, названный лучизмом. В 1915 году Дягилев заманил ее в Париж, а затем русская революция выбросила ее на Запад.
В основу своих проектов Ballets Russes она положила рюши танцовщиц фламенко, византийское искусство, облачения и иконы русских православных священников. В музее, помимо огромного сценического задника Гончаровой, выставлены ее эскизы крестьянских нарядов в цветочек, костюмы, вышитые морскими существами, и нарисованная ею кубистская карикатура на Дягилева. Она абстрагировала его образ от того, что выглядит как просто ухо, округлый живот и сурово протянутая рука.
ЗА КУЛИСАМИ
О покупательских и продающих привычках викторианских коллекционеров и дилеров теперь можно узнать в Интернете. Коллекция Фрика и Метрополитен-музей отправили около 1500 аукционных каталогов до 1920-х годов для сканирования через Jstor, некоммерческую цифровую архивную организацию, и 100 000 доступных для поиска страниц теперь размещены на бета-версии веб-сайта,auctioncatalogs.jstor.org.
Хотя страницы редко иллюстрированы, они раскрывают историю преувеличений аукционистов и одержимости коллекционеров. Christie’s описывала грузоотправителей фразами вроде «Знаток, не пожалевший средств», а выставленный на продажу портрет значился как «Женщина, сидящая, одолеваемая сном и жарой знойного летнего вечера».
В 1804 году Sotheby’s раскрыл музей странностей обанкротившегося торговца, и единственный лот содержал «жидкий битум или нафту, глиноземистый сланец, железную руду, галлену, битум во фторе, сульфат извести, сурьму, сталактиты и прочее».
На полях страниц наблюдатели из торговых залов время от времени писали цены, определяли покупателей и критиковали искусство. «Иногда говорят: «Плохая картина» или «Ни за что, это не Рембрандт», — говорит Дебора Кемпе, руководитель отдела управления коллекциями библиотеки Фрика.
В настоящее время Jstor решает, как расширить область сканирования и установить связь с веб-сайтами музеев и библиотек и, возможно, с последними базами данных аукционных домов. «Мы представили им этот продукт как продукт, который может принести им пользу», — сказала Барбара Чин, заместитель директора Jstor.
ПОЛНОСТЬЮ МЕБЛИРОВАННЫЙ
Актеры играли слуг и аристократов, выступая в качестве гидов, в течение трех десятилетий в Astors’ Beechwood, оштукатуренном доме семьи Асторов 1850-х годов в Ньюпорте, Род-Айленд, на берегу океана. В этом году музей был продан примерно за 10 миллионов долларов и снова превращен в частный дом. Skinner Inc. в Бостоне выставит на аукцион часть своего имущества 2 октября.
0003
Дом был полон «интересной ньюпортской мебели» в таких стилях, как Людовик XVI и Ампир, сказал Стюарт Уайтхерст, вице-президент Skinner. Оценки варьируются от 100 долларов за набор филигранных инструментов для камина до 40 000 долларов за картину о морском сражении, которую Кэролайн и Уильям Астор купили молодоженам в 1850-х годах. Монограммы Astor украшают прозрачные и рубиновые бокалы для вина (от 500 до 1500 долларов за комплект) и набор из 13 дубовых обеденных стульев (от 3000 до 4000 долларов).
Газеты Род-Айленда сообщили, основываясь на отчетах о недвижимости, что новым владельцем является Лоуренс Дж. Эллисон, исполнительный директор корпорации Oracle. Его офис, юрист и бухгалтер, которые работали над сделкой, отказались от комментариев.
Актерская труппа Бичвуда была переименована в Театральную труппу Марли Бриджес и разыгрывает детективы с убийствами и праздничные сцены в исторических домах региона. Его 2000 костюмов ручной работы представляют персонажей «от горничных до поваров, лакеев и дворецких», — сказал Патрик Граймс, художественный руководитель группы.
Версия этой статьи напечатана в разделе C на странице 32 нью-йоркского издания под заголовком: Балетные костюмы. Займите центральное место. Заказать репринты | Сегодняшняя газета | Подписаться
Вихрь цвета: Дягилев и Соня Делоне
Соня Делоне Костюм для Клеопатры
Русско-французская художница Соня Делоне была одним из величайших эрудитов в мире, охватывала огромный спектр дисциплин от живописи до текстиля, моды, костюма и декораций. дизайн. Ее вихревые узоры и цвета привлекли внимание великого балетного режиссера Сергея Дягилева в начале 20 -го -го века, и именно он впервые побудил ее погрузиться в мир театра и дизайна костюма. Их дружба подтолкнула Делоне к смелым, авантюрным и удивительным новым направлениям, и она провела остаток своей карьеры, экспериментируя с невероятными трансформирующими возможностями яркой ткани как на театральной сцене, так и вне ее.
Соня Делоне Костюм для Клеопатры
Карьера Делоне началась в Париже, куда она бежала из родной России в поисках свободы и независимости.
Родившись как Сара Тюрк в семье русских аристократов, она вышла замуж за художника Робера Делоне и сменила имя на Соня Делоне, отметив новую главу в своей жизни. Семейные состояния от арендованной собственности поддерживали ее на плаву в эти ранние годы, давая Делоне полную свободу экспериментировать с художественным самовыражением. Она легко перемещалась между дисциплинами, создавая картины, плакаты, текстиль и одежду, всеобъемлющий подход, объединенный любовью к ярким, насыщенным цветам и абстрактным геометрическим узорам, которые она назвала 9.0083 одновременно.
Делоне жила в Мадриде, когда вспыхнула русская революция и большевики конфисковали ее семейное имущество, лишив ее стабильного дохода и внезапно попросив зарабатывать деньги. Дягилев впервые встретил Делоне в это время и предложил ей спасательный круг, пригласив ее разработать костюмы для его постановки «Русские балеты» «Клеопатра » в 1918 году, переработку более раннего спектакля, впервые созданного русским художником Леоном Бакстом.
Обладая прекрасными навыками рукоделия и авантюрным подходом к цвету, Делоне быстро адаптировалась к новой роли, поразив Дягилева своим чутьем к деталям и точностью.
Соня Делоне. Два эскиза костюмов к балету «Клеопатра», 1918. Предоставлено Музеем Тиссена. балетная сцена. Ее костюм примы-балерины Клеопатры стал демонстрацией этого радикально нового подхода, отказавшись от прежних украшений и вычурных юбок в пользу резкого, обтекаемого и совершенно современного дизайна с высоким лифом, прямой талией и бахромой с кисточками, которые отражали уличную моду того времени. Дизайн выполнен в ателье популярного парижского кутюрье Поля Пуаре, что подчеркивает стремление Делоне производить одежду высочайшего качества. Этот новый подход приблизил дизайн костюма к опыту обычной жизни, что соответствовало более широкой позиции Делоне о том, что искусство и жизнь должны сливаться воедино.
Еще одним поразительным аспектом дизайна костюмов Делоне был ее новаторский подход к рисунку и цвету; как и в случае с ее блестяще смелыми орфистскими работами, ее персонажи были одеты в ослепительные текстильные узоры, сделанные из концентрических кругов и смелых зигзагов, подчеркивающих движение тел танцоров, когда они прыгали через пространство по сцене.
Она была поражена тем, как цвет может оживить танцоров волнением, энергией и драматизмом, повышая их способность передавать ключевые аспекты истории по мере ее развития во времени.
Соня Делоне, Костюм рабыни или танцующей девушки, Клеопатра, 1918, Национальная галерея Австралии авторитетный дизайнер костюмов и моды. После безудержного успеха у Дягилева Делоне открыла в 1918 году в Мадриде собственный популярный магазин моды и дизайна интерьера Casa Sonia. По возвращении в Париж в XIXВ 20-е годы Делоне запустила собственную студию моды, создавая одежду для ряда высокопоставленных клиентов, а также продолжала производить сложные и авантюрные костюмы для балета, кино и оперы до конца своей долгой и плодотворной карьеры, принося ей известность. модных тенденций в мир театра и кино.
Во всех своих творческих начинаниях Делоне сохраняла неугомонный и пытливый взгляд, веря, что ткани, одежда и узорчатые ткани могут вывести искусство из стен галереи в жизнь простых людей, где оно сможет по-настоящему жить и дышать среди всех.