Diana Vreeland — BRANDSHOP — LiveJournal

В течение 40 лет Диана Вриланд была главой мира моды. Она начала с должности редактора Harper’s Bazaar, работала в Vogue и курировала выставки направления Метрополитен-музея в Нью-Йорке под названием Институт костюма. Выдающаяся личность 1960-1970-х годов открыла миру таких актрис, как Эди Седжвик, музу Энди Уорхола и Твигги. Именно Диана изменила образ глянцевых журналов, создав такие разделы, как музыка, уход за собой и искусство. Они помогла развиться косметической линейке Dior и культовому дизайнеру туфель Маноло Бланику. Все заслуги Великой дамы моды заслуживают целой книги, которую и написал ее внук Александр.

Безупречный стиль Дианы Вриланд

«У тебя должен быть стиль, он поможет тебе спуститься по лестнице, это поможет тебе вставать по утрам, это образ жизни, без него ты никто». Так сказала легендарный арбитр моды Diana Vreeland. Она знала это лучше всех, так как развила удивительное чувство стиля в ответ на приговор ее безрассудной матери, американской светской львицы Эмили Кей Хоффман.

Она всегда говорила дочери, что та слишком уродлива. Но вместо того, чтобы скрывать свои так называемые недостатки, когда Диана выросла, она превратила их в знак своей элегантности. Отцом будущей иконы был британец Фредерик Янг Диэл. Их семья жила в Париже во время рождения дочери в 1903 году.

В подростковом возрасте и в начале 20-х годов Диана жила в Нью-Йорке. Она была дебютанткой – девушкой из аристократической семьи, которая только начинает свое становление в качестве дамы из высшего общества. Вскоре юная леди вышла замуж и разрывалась между Лондоном и Парижем со своим мужем Томасом Ридом Вриландом.

Именно после замужества началась та жизнь, о которой Диана Вриланд всегда мечтала. Званые обеды, вечеринки и поездки в экзотические места занимали все время девушки. Вскоре она решила открыть свой бутик нижнего белья, а ее клиентами стали герцогиня Виндзорская и Мона фон Бисмарк. Как сказала Вриланд, «Лучшее в Лондоне — это Париж», куда она регулярно ездила на мероприятия с самой Коко Шанель.

Работа в глянцевых журналах

С детства Диана занималась танцами, что сыграло ключевую роль в ее дальнейшей карьере. В середине 1930-х годов на одном из вечеров элегантную девушку, красиво танцующую по залу, заметил главный редактор Harper’s Bazaar Кармель Сноу. Он был очарован Вриланд и тут же пригласил ее на работу. Став постоянным автором журнала, Диана вела свою колонку «Почему бы вам не?..», предлагая читателям новые образы для себя, автомобиля и всего на свете. Вскоре она заняла там место главного редактора. Вместе с этим изменился и весь журнал. Страницы призывали читателей носить более смелые оттенки или «взять идею из Африки», демонстрируя модель с курткой, украшенной принтом «elephant». Узор был почти таким же, который позже стал использовать Nike для своих Air Jordan.

«Мода должна быть самым опьяняющим всплеском из банальности мира», — заявляла Диана. Она предпочитала простые сандалии взамен туфлям, но когда Вриланд увидела работы Маноло Бланика, она сказала ему, что эти выдающиеся дизайны обязательно завоюют мир. Как известно сегодня, так и произошло.

У Дианы были очень четкие представления о том, что она хотела сфотографировать и как она хотела это сделать. Она считала фотографа средством передачи своих сообщений читателям. К 1960-м годам, будучи на пике славы, Вриланд решает уйти в Vogue. В нем она создала разделы музыки и кино, поместив на разворот Мика Джаггера и The Beatles. В революционный период для Америки Диана произвела свою революцию в мире глянца. Однако в начале 1970-х годов она была уволена из журнала. В то же время редактор была назначена специальным консультантом Института костюма Метрополитен-музея искусств. Там она провела серию выставок, которые привлекли множество посетителей, включая культовое мероприятие «Мир Баленсиаги» 1973 года.

Парфюм Диана Вриланд

Женщина поразительной индивидуальности, Диана Вриланд оставалась императрицей высокой моды до конца, получив многочисленные награды. После ее смерти в 1989 году модельеры продолжали говорить, что Диана дала им решающий импульс на ранней стадии своей карьеры. В 2011 году был снят документальный фильм «Диана Врилэнд: Глаз должен путешествовать». В нем появились все законодатели моды, которым она помогла стать таковыми или те, кто уважал и любил ее за талант. Среди знаменитостей значатся актриса Мариса Беренсон, модельер Диана фон Фюрстенберг, модель Верушка, Оскар де ла Рента и писатель Трумэн Капоте.

Диана была той, кто верила в силу сновидений, бросала вызов всем правилам и изменяла все, чего касалась. Ее внук Александр хотел продолжить наследие своей бабушки. Он знал, что она любила духи и ​​считала, что важно представить себя безупречно, и аромат играет одну из главных ролей. Александр сотрудничал с четырьмя известными парфюмерами, чтобы создать роскошную коллекцию ароматов Diana Vreeland самого высокого качества, изготовленную из лучших ингредиентов. Свою работу Александр подкрепил фразой Дианы:

«Есть только одна вещь в жизни – это непрерывное обновление вдохновения».

DIANA VREELAND

«Ошеломляюще прекрасный» – новый парфюм Дома DIANA VREELAND

Чем была бы жизнь, не будь в ней страсти? 

Если в жизни нет страсти, нет огня, нет жара – мы и не живем

Диана Вриланд

Парфюмерный дом DIANA VREELAND представил новый аромат STAGGERINGLY BEAUTIFUL. Названием парфюма послужила одна из цитат знаменитого редактора моды – «Ошеломляюще красиво!». Аромат, созданный парфюмером Pascal Gaurin, сочетает терпкие ноты цитруса с кремовыми округлыми нотами плодов инжирного дерева и свежестью листвы.

Все ароматы DIANA VREELAND можно смешивать и наслаивать, выстраивая индивидуальные ароматические конструкции и создавая личную ольфакторную подпись.

Smashingly Brilliant – фужерный цитрусовый аромат для мужчин и женщин. Искристые ноты лимона, базилика, калабрийского бергамота, можжевельника и замши будят радость жизни.

Outrageously Vibrant – шипрово-цветочный аромат для женщин, где жасмин, пачули и черносмородиновый ликер разливают соблазн и истому будуара прекрасной дамы.

Perfectly Marvelous – страстный, огненный цветочный аромат. За теплоту и пряность отвечают ноты красного сандала, перца и белых цветов.

Simply Divine – парфюм с «королевским» акцентом туберозы. Величественную ноту оттеняют рубленая зеленая листва, мускатный орех, корень флорентийского ириса и кашемир.

Диана Вриланд была редактором Harper’s Bazaar и fashion-редактором Vogue, а также курировала выставки Метрополитен-музея. В 1983 г. она издала мемуары «D.V.», составлять которые ей помогал писатель Джордж Плимптон. Спустя почти тридцать лет их долгие интервью легли в основу документального фильма «Глаз должен путешествовать», который режиссировала Лиза Иммордино – жена Александра Вриланда, внука Дианы. А спустя три года сам Александр основал парфюмерный дом в память о неповторимой и экстравагантной бабушке.

Ароматы DIANA VREELAND заключены в цветные флаконы с шелковой кисточкой – штрих восточной роскоши на фоне геометричной простоты. Название каждого аромата – высказывание, принадлежащее Вриланд, лишь Full Gallop отсылает к посвященной ей пьесе 1990-ых годов.

За время работы модным редактором Диана Вриланд открыла миру имена Верушки, Лорен Бэколл, Твигги, Ричарда Аведона, Сержа Лютанса и Эди Седжвик, впервые поместила на обложки The Beatles и Мика Джаггера, давала советы по стилю Жаклин Кеннеди. Её называли элегантной, взрывной, ироничной, вдохновляющей, одиозной, невыносимой, причудливой, аристократкой, вульгарной, шикарной и возмутительной – и каждый аромат DIANA VREELAND хранит часть её неординарной личности.

Линейка DIANA VREELAND эксклюзивно представлена в Sanahunt Beauty Corner.

20 сентября Sanahunt посетит Александр Вриланд — создатель легендарного дома Diana Vreeland. 

Ждём вас с 16 до 18-00, ул. Михаила Грушевского 8/16, 4-й этаж, Sanahunt Beauty Corner 

Ароматы Diana Vreeland. Что сказала бы бабушка?

Внук легендарного главреда Vogue US и Harper’s Bazaar US Дианы Вриланд, Александр — и Яна Зубцова — размышляют о том, понравились бы самой Диане ароматы, вышедшие под ее именем.
О запуске нового парфюмерного бренда Diana Vreeland мы сообщали в августе. Они начали продаваться в миланском Corso Como и парижском Colette, в ноябре — в московской Molecule. Для их презентации в Россию приехал внук Дианы, Александр Вриланд, оказавшийся таким же харизматично-длинноносым, как его знаменитая бабушка, и невероятно обаятельным. (И сообщивший мне между делом, что его сын женился на русской девушке, так что род Вриланд теперь будет неразрывно связан с Россией. Это при том, что сама Диана, лично знавшая, благодаря родительской дружбе, Дягилева и Нижинского, говорила: «Я не хочу ничего знать про Россию. Потому что я обожаю Россию». Судьба плетет свои узоры по-прежнему причудливо.)

Ароматов выпущено семь, в Москве пока продаются шесть. Все — в одинаковых, но разноцветных флаконах, все — с кисточками, многие — суть разные оттенки красного. Красный и кисточки Диане точно бы понравились. Достаточно посмотреть на дом, где она жила.

Что касается всего остального, — то мой первый вопрос Александру Вриланду был: «Уверены ли вы, что вся эта затея понравилась бы вашей бабушке? Согласитесь, есть все-таки нечто странное в том, чтобы без согласия человека давать его имя бренду».

«Я думал об этом, — ответил он. — Но решил, что все правильно. Между прочим, бабушка хотела создать свою компанию. Даже зарегистрировала ее — Diana Vreeland LTD. Но бизнесвумен из нее была та еще, и дело как-то не пошло. А не так давно умер ее адвокат, и после его смерти я получил все ее бумаги. И нашел там документы на вот это предприятие. Что  же касается именно ароматов — не сомневаюсь, она бы хотела их делать. Она любила духи, любила запахи, любила все нематериальное. Хотя иногда притворялась циничной».

Действительно, притворялась. В бытность главредом Vogue говорила: «Мне все равно, каков материал, лишь бы его покупали. Я практична, как сеть универмагов». Но это было кокетство. Как скупые люди любят порассуждать о своей щедрости, а умные — сделать вид, что они дураки, она прикидывалась прожженной материалисткой. Но посылала миллион орхидей на съемку куда-нибудь на Аляску. Чтобы фотограф — скажем, Ричард Аведон — и модель — скажем, Верушка — вдохновились и сняли шедевр. Из писем, написанных ею фотографам, вообще можно составить роман. «Ты не мог бы съездить в Индию и снять тысячу тигров?»

На самом деле, она была романтична до беззащитности. Фантазерка, мечтательница, транжира. «Я мотала деньги с такой скоростью, с какой исчезает виски у алкоголика».Всю жизнь переживала свою не-красоту, не желала даже в 80 лет обсуждать мать, сообщавшую ей в детстве, что с таким носом на счастливую жизнь рассчитывать не приходится. То ли дело сестра!..

В юности освоила надменный взгляд:

А потом вывела свою формулу счастья: «Если вы высокая — носите каблуки. Если у вас непропорционально длинная шея — тяните ее вверх. Если у вас длинный нос — задерите его повыше и сделайте его своим достоинством»/

И еще она говорила — или цитировала чьи-то слова: «Одна женщина сказала: «Я умру молодой». Ее спросили: «В каком возрасте?» Она ответила: «Не знаю, может, в 70, может, в 80. Но я буду очень молодой».

Она так и поступила. Умерла в 86, очень молодой. Ее внуку, Александру Вриланду, было тогда 34 — так что он знал ее не только по родительским сказкам и воспоминаниям коллег. Последние четыре года ее жизни именно он за ней ухаживал. Они вообще были близки. Если кто-то имел право выпустить ароматы ее имени, то — он. (Кстати, брат Александра, на один год младше — буддийский монах. Представьте себе на секундочку.)

Семейное фото. Внизу слева — Диана Вриланд, справа — ее невестка, вверху — ее сын, а два мальчика — внуки. Тот, что поднял руки, станет буддийским монахом. Тот, что положил руку ей на плечо — будет работать в fashion-индустрии, а потом создаст ароматы Diana Vreeland

 

Чтобы понять, как она отнеслась бы к затее любимого внука, я пересмотрела документальный фильм «Диана Вриланд. Глаз должен путешествовать». Он вышел в 2011-м, очень, кстати, рекомендую. Все цитаты Дианы взяты из него.

---

Perfectly Marvelous

Жасмин, дерево, теплые специи, душистый перец.

Александр Вриланд: «У бабушки был дом в Тунисе, он был окружен жасмином, он был просто весь пропитан запахом жасмина. Об этой любви к жасмину, к Африке, к жаре — этот аромат».

Яна З: «Начинается все оптимистично — охапкой белых цветов, сирень-туберозы-жасмин, жасмин, жасмин. И когда тебе уже скучно от их великолепия, выясняется, что все не так бело на этом свете. Кино, заявленное как смешная мелодрама, превращается в драму, и, вполне вероятно, героиня в конце умрет, но если и нет, там все равно все всерьез и не по-детски».

Диана Вриланд: «Если вы не задыхались от страсти, если вас не сжигали на костре, если в вашей жизни не было ни огня, не дыма — жили ли вы вообще?..»

---

Simply Divine

Белые цветы, тубероза, древесно-зеленые ноты, мускус.

 

Александр Вриланд: «Посвящение любви бабушки и дедушки. Мы начали работу именно с него. В нем — ДНК бренда. Мне было ясно, что он должен быть основан на туберозе. Тубероза — сложная нота. Она может забить остальные. Мы хотели получить юную туберозу. Здесь тубероза — из Туниса, жасмин — из Египта».

Яна З. «Действительно, самый юный аромат из всей линейки. В нем есть даже соленые брызги — то ли моря, то ли смеха».

Диана Вриланд: «Я верю в любовь с первого взгляда. У меня было именно так».

---

Smashingly Brilliant

Лимоны, бергамот, базилик, герань.

Александр Вриланд: «Этот аромат — про остров Капри. Она любила Капри, проводила там много времени. Капри — конечно, цитрусовые. С ними было много проблем: они имеют свойство быстро исчезать. Бабушке бы это не понравилось. Она и сама — не из породы «быстроисчезающих». Мы добились, чтобы лимон и бергамот были стойкими. Если вы нанесете их вечером на запястье — утром проснетесь, и будете их осязать».

Яна З.: «Зелень лавра, доводящая до дрожи. Лень, растекающаяся по глянцевым булыжным мостовым, такая лень, что лень даже вставить ноги в тапки-эспадрильи. На лодке подруливает кто-то в белом, в кают-кампании будет накурено, и диваны там явно кожаные. Любовь еще?.. Быть может. Но не сейчас. Позже, когда солнце свалится за горизонт. А пока я ему просто улыбнусь».

Диана Вриланд: «Когда меня пригласили работать в Harper’s Bazaar, я сказала: «Я? Работать?.. Я никогда не работала. Да что там, я вообще никогда не одевалась до обеда».

---

Absolutely Vital

Индийский сандал, пьянящая турецкая роза, страстный египетский жасмин.

Александр Вриланд: «У бабушки была склянка с маслом сандалового дерева. Она с ней не расставалась. Каждый день наносила несколько капель за уши».

Яна З.: «Урок химии, десятый класс, ты еще не знаешь, что есть такое дерево — сандал. Промокашка, парта, на которую ты сначала пролил чернила, а потом — какой-то реактив, потом он въелся в деревяшку, потом ты вдохнул — и тебя навсегда унесло из химии в жизнь».

Диана Вриланд: «Ты не должен давать людям то, что они хотят. Ты должен давать им то, что они хотят, но еще не знают об этом».

---

Daringly Different

Уд, ирис, розы, пудровые ноты, кожа.

Александр Вриланд: «Нам нужен был уд, но такой, которого ни у кого нет. Бабушка не потерпела бы плагиата. Как сделать уд, которого никто не делал, если все, что можно, с удом уже сделали?.. Мы добавили ирисовый аккорд. Сам уд — из Марокко, она наведывалась туда в 1960-х, компания у нее была прекрасная: Мик Джаггер, Ив Сен Лоран и Серж Лютан. Я сам, маленький, ездил иногда с ней. Оттуда они завезли в Америку моду на кафтаны, кальяны, запахи восточного базара».

Яна З.: «Вкрадчивый такой уд, аккуратный — как будто для начинающих. Припудренный ирисом, стыдливо прикрытый фиалочными листочком, припорошенный лепестками розочек. В меру дымный, в меру томный, в меру кожаный, крайне хорошо воспитанный».

Диана Вриланд: «Даже если вы носите закрытые туфли и сапоги, ногти на ногах должны быть идеальными».

---

Outrageously Vibrant

Шипр, розы, пачули, черная смородина.

Александр Вриланд: «Она сделала бы этот аромат самым модным. Она это умела. Она вообще точно знала, кто и что станет модным послезавтра. Я помню, мне было 17 лет, я жил в Париже, на свой день рождения приехал в Нью-Йорк. Она прислала за мной машину, и мы отправились в Madison Square Garden, на концерт Rolling Stones. У нас были лучшие места. Потом мы отправились на какую-то вечеринку, на крышу. Там были все «роллинги», и я узнал, что Мик Джаггер родился в один день со мной, и все здесь собрались по этому поводу. Ну и в мою честь тоже, как выяснилось. Он мне сказал: «Диана потрясающая. Несколько лет назад меня никто не знал. Я был вообще никто. Она первая, кто сказал: «Этого парня мы ставим в номер. У него будет головокружительная судьба».

Яна З.: «Черная смородина — как только сваренное бабушкой варенье, свежа, чуть горчит грехом, — особенно если втихаря, за сараем, выкурить сигарету. Любимейший. Никому, никогда, ни за что не отдам.

Диана Вриланд: «Почему бы вам не надевать лиловые бархатные перчатки до локтя с любой одеждой?..»

---

А еще она говорила: «Если история скучна — не рассказывайте ее никому, даже если она правдива. Придумайте что-нибудь!»

---

Цена любого аромата Diana Vreeland, 50 мл — 16 650 р.

В бутике Molecule, Неглинная, 14, и на сайте действует предновогодняя скидка.

---

Читайте также:

Как научиться понимать духи?

Топ-80 ароматов разных семейств. Выбор Екатерины Хмелевской

Пять ароматов поздней осени и ранней зимы. Выбор Яны

Ароматы Diana Vreeland в Sanahunt | Vogue Ukraine

В концепт-сторе Sanahunt появилась одна из самых ярких парфюмерных премьер 2014 года — линейка ароматов Diana Vreeland, которую легендарному редактору Vogue Диане Вриланд посвятил ее внук Александр. 

Серия Diana Vreeland состоит из пяти ароматов в ярких флаконах, каждый из которых отсылает к одной из знаменитых ее цитат о стиле. По словам Александра Вриланда, с помощью ароматов он хочет дать молодому поколению возможность почувствовать себя причастными к моде ХХ века и образу жизни, который пропагандировала его бабушка.

Для работы над ароматами Вриланд привлек четырех известных парфюмеров, каждый из которых создал свой уникальный букет. Так, Ив Кассар разработал аромат Absolutely Vital, посвященный любви Дианы к Индии и сандалу, вокруг которого построена вся композиция. Обрамляют его ноты турецкой розы, египетского жасмина и мирры, а мягкий шлейф образует ваниль. Следующий аромат Outrageously Vibrant вторит цитате «Я — смею» и построен вокруг шипрового аккорда пачули в сочетании с ликером из черной смородины.

Над ним уже работал марроканец Карлос Бинейм. 

Диана Вриланд получила всемирную популярность после того, как начала вести колонку «А почему бы вам не…?», в которой предлагала читательницам выйти из зоны комфорта и попробовать что-то новое.  Аромат Perfectly Marvelous как раз соответствует этому принципу. Его запоминающаяся композиция, созданная парфюмером Селин Барель, включает в себя ноты красного сандала и белого жасмина и пряного красного перца. 

Парфюмеру Клементу Гаварри было доверено создание двух ароматов из линейки Diana Vreeland. Первый — Simply Divine вторит фразе Вриланд «Я безоговорочно верю в романтику» и его главной составляющей является тубероза, которая усиливается египетским жасмином и тунисским флердоранжем. Мягкости аромату добавляют ноты ириса, мускуса, индийского сандала и бобов тонка. Второй работой Гаварри стал аромат Extravagance Russe, вдохновленный увлеченностью  Дианы Вриланд ориентализмом. Здесь амбровые ноты встречаются с теплыми смолами, а также ванилью Бурбон и мускусом.

 

Познакомиться с ароматами Diana Vreeland в Sanahunt Luxury Concept Store пришли главный редактор Vogue Украина Маша Цуканова, редактор отдела моды Ольга Януль, телеведущая Ольга Фреймут и актриса Алена Лавренюк. Каждая из девушек после долгих раздумий определилась со своим любимым ароматом Diana Vreeland, а после отправилась смотреть фильм о знаменитом редакторе Diana Vreeland: The Eye Has to Travel.

Маша Цуканова и Ольга Фреймут
Маша Цуканова и Ольга Януль
Алена Лавренюк

Внук Дианы Вриланд об ароматах, вдохновленных легендарной журналисткой — Wonderzine

Сейчас в нашей коллекции тринадцать ароматов, мы быстро развиваемся как бренд и работаем с разными парфюмерами — хотелось бы, чтобы марка Diana Vreeland была разнообразной, как женщина, которая её вдохновила. Пока что останавливаться мы не собираемся, но, думаю, идеальный ассортимент — это двадцать — двадцать пять ароматов. Кстати, я обожаю, когда люди смешивают ароматы, и все наши отлично для этого подходят. Это творческий процесс, который рождает бесконечное количество возможностей. 

Я намеренно с самого начала назвал марку Diana Vreeland, а не Alexander Vreeland: мне хотелось сохранить и в некотором роде передать наследие моей бабушки. Бабушка умерла, когда мне было тридцать четыре, и мы были очень близки — она умерла у меня на руках. Я действительно сильно её любил, но дело даже не в этом — просто я хорошо осознаю, что в мире моды существует всего несколько фигур такого масштаба. Придумывая ароматы, мы с женой — мы вместе работаем над маркой — пытались себе представить, что именно Диана любила бы, носила и делала, если бы ей сегодня было тридцать пять лет. Мы не пытались воссоздать ароматы, которые она носила в реальной жизни, но хотели посмотреть на современный ольфактивный мир её глазами.

Диана никогда не выказывала желания попробовать себя в парфюмерии, но запахи всегда были для неё очень важны. Она верила в то, что всё окружающее нас пространство, наши тела и одежда, должны быть, так сказать, парфюмированы. Она хотела жить и жила в окружении ароматов. Она никогда не выходила из дома, не надушившись (в основном она пользовалась Chanel № 5 и YSL Opium, но часто меняла ароматы), а дома у неё везде стояли ароматические попурри, ароматические лампы, распылялись спреи для дома. Она даже впрыскивала духи в подушки шприцем! И всё это одновременно. При этом никакой какофонии запахов не создавалось, дома у неё всегда пахло просто чудесно. В разных частях комнаты ощущались разные ароматы, и это говорит о Диане очень много — она любила получать всё и сразу.

Diana Vreeland — Парфюмерные дома — Парфюмедия

Diana Vreeland
Диана Вриланд – это имя для истинного почитателя и ценителя и истории моды значит очень многое. Диана Вриланд была одним из главных деятелей индустрии моды в XX веке. Работая в Vogue и Harper’s Bazaar, она создавала почти все основные тренды прошлого столетия. Вриланд подарила миру Лорен Бэккол и Твигги, познакомила Жаклин Кеннеди с Олегом Кассини, определив тем самым стиль первой леди. Она первой посвятила развороты Vogue The Beatles и Мику Джаггеру, сказав о последнем: «Да мне плевать, кто это. Он мне нравится! Боже, ну и губы!» Если в 1970-х о Vogue говорили, что это не журнал о моде, а сама мода, то Вриланд была душой журнала — и душой фэшн-мира. Фотограф Ричард Аведон писал о ней: «Диана Вриланд изобрела профессию редактора моды. До нее были светские дамы, которые примеряли шляпки на других светских дам».
В свое время этот редактор модных журналов и обозреватель дизайнерских новинок была одной из самых влиятельных и стильных женщин, ее высказывания пошли, как говорится, в народ и давно стали крылатыми выражениями. Поэтому, уже в наше время, ее внук Александр решил увековечить имя своей и без того знаменитой бабушки в названии настоящего произведения искусства – парфюмерного бренда Diana Vreeland. Линейка из пяти ароматов, которая символизировала дебют этой компании, по словам Александра, была не просто названа в честь известной на весь мир модницы, но и создана целиком по ее предпочтениям и пристрастиям – каждый из ароматов так или иначе связан с Дианой. Кроме того, отсылка к ее времени находится и в дизайне упаковки этих духов, которые выполнены в стиле двадцатых годов прошлого века – время пика популярности Дианы Вриланд. Эти ароматы чувственные и неординарные, они отлично подойдут моднице, которая жаждет сама диктовать условия моды.
http://www.dianavreeland.com/

——

Diana Vreeland Parfums — это парфюмерная коллекция, созданная как олицетворение личности самой Дианы Вриланд: ее яркости, эксцентричности, ума, уверенности в себе, и чувства юмора.Это мир, где мода является неотъемлемой частью жизни. Современные покупатели по достоинству оценят наследие миссис Вриланд: ее энтузиазм, культовый статус, влияние на моду и стиль жизни в 20-м веке.
Бренд обращается к нашему чувству стиля, давая возможность оценить совершенство и уникальность каждого продукта в коллекции.
Наследие миссис Вриланд — многообразие бесценных материалов: фотографий мира моды, городов, пейзажей, спектаклей, а также различные предметы, ткани и т. д. Это целая сокровищница воспоминаний, явившаяся удивительным источником вдохновения для создания коллекции ароматов.

Лучший совет из уже ставшей культовой колонки Дианы Вриланд «Почему бы тебе не сделать»

За считанные годы она стала редактором моды Bazaar , а в 1962 году уехала и стала главным редактором журнала. Американский Vogue . Попутно она заработала репутацию верховной жрицы моды, распространив больше бонусов, чем Оскар Уайльд («Бикини — самая важная вещь после атомной бомбы…») в перерывах между началом карьеры всех, от Лорен Бэколл до Мика. Джаггер, Верушка — Шер.До своей смерти в 1989 году она оставалась преданной, прежде всего, искусству стиля — при любых обстоятельствах. «Я не думаю, что у вас может быть это однажды, а не завтра», — сказала она американскому Vogue в выпуске журнала за февраль 1976 года. «Это у тебя в постели. У вас это, когда у вас температура 103 градуса и вы стонете. Это ты — вот и весь твой стиль … Ты поддерживаешь его. Вы излучаете это. В этом мире есть много вещей, которые нельзя загнать загонить . Стиль, пожалуй, в этом классе.”

Вот пошаговое руководство, как сделать ваши месячные в карантине максимально приближенными к Вриланду.

Вриланд вдохновил редактора журнала Мэгги Прескотт в фильме «Смешное лицо » (1957) с Одри Хепберн и Фредом Астером

в главных ролях. Paramount / Kobal / Shutterstock

Украсьте весь дом одним ярким цветом.

Вриланд, как известно, обожала красный цвет, и ее офис Vogue был выкрашен в алый цвет, прежде чем залить его свечами Риго и оклеить стены изображениями всего, от японских воздушных змеев. Марии Каллас.(Идеальный оттенок, по ее словам, был цветом «детской кепки на любом портрете эпохи Возрождения».) Тем временем в своем доме на Парк-авеню Вриланд попросила дизайнера интерьеров Билли Болдуина создать полностью красную гостиную, «похожую на сад». Но сад в аду »в 1955 году. Однако она обожала монохром в любых цветах. Как она предложила в своей колонке: «Почему бы вам не оформить все комнаты в зеленый цвет? Смесь растений, зеленого стекла, зеленого фарфора и мебели, покрытой грустной зеленью, веселой зеленью, прозрачной, выцветшей и ядовитой зеленью? »

Пишите как можно больше корреспонденции от руки

В то время как секретари Вриланд следовали за ней повсюду — лихорадочно печатая ее постоянные диктаты, остроту и заметки, — она ​​сама избегала пишущих машинок, предпочитая писать от руки изумрудно-зелеными китайскими чернилами.«Кто-нибудь когда-нибудь писал на пишущей машинке большое любовное письмо?» она спросила. «Отличная предсмертная записка?»

Изучите свою историю — мода и все остальное

Покинув американский Vogue в 1971 году, Вриланд стала консультантом Музея искусств Метрополитен, вдохнув свежую жизнь в его Институт костюма благодаря своим энциклопедическим знаниям моды и проложив путь для Встретил Гала в процессе. Она начала с того, что в 1973 году посвятила выставку миру Баленсиага — места, где вечерние платья «шили для красивых комнат, были наполнены цветами и зажжены свечами», как она сказала The New York Times на открытии. И хотя Вриланд часто обращалась за вдохновением к дизайнерам, у нее не было проблем с выходом за рамки легендарных домов. Восхищаясь порнографической помпейской фреской во время поездки в Италию, она заметила сандалии с ремешками римской рабыни — и сразу же заставила их воспроизвести их сапожник, изобретя шлепанцы.

Ведите дела в первую очередь из ванны

По утрам Вриланд неизменно отвечал на корреспонденцию в постели — перед тем, как уйти в ванную, иногда часами.Как и в первый раз, когда она разговаривала со Сноу, она редко одевалась раньше полудня. Ее бывшие помощники вспоминали, как, когда она была в Париже, ее команда переезжала в номер в отеле De Crillon, где на время ее визитов всегда было под рукой ее личное постельное белье. После утренней чашки чая она попадала в огромную ванну, из которой звонила всем ведущим фотографам того времени, работавшим по заданию для Vogue .

Пересмотрите свой стандартный рабочий обед

Вриланд, как известно, ел один и тот же обед каждый день: сэндвич с арахисовым маслом и мармеладом на цельнозерновом хлебе, а затем стакан виски или водки. («Арахисовое масло», — торжественно заявил главный редактор, — «является величайшим изобретением со времен христианства».) Однако в представлении ее обманчиво смиренной трапезы не было ничего глупого. Во время работы в American Vogue Вриланд предоставляла своим помощникам схему, в которой точный способ ее обеда должен был быть установлен — от столовых приборов до пепельниц. Также было известно, что ей нравилось есть арахисовое масло в качестве закуски, которое подавали на фарфоре Кан Си и ели серебряной ложкой.

Заставьте своих коллег одеться в униформу для вашего следующего звонка в Zoom

Когда Вриланд действительно пришла в офис Condé Nast в Graybar Buildings около полудня, она, как известно, выпустила памятные записки для персонала слева, справа и в центре, включая указы о портняжном состоянии. тема на день вперед. «Сегодня давайте подумаем, что свинья белая!» прочтите один. «Разве не было бы замечательно иметь чулки свиного белого цвета! Цвет поросят, не совсем белый и не совсем розовый! »

Помните, что роскошь — это состояние души.

Многие из колонок Вриланда «Почему ты не можешь?» Граничили с нелепым — и даже высмеивались в The New Yorker в 1938 году.Одно из ее предложений включало: «Почему бы вам не подумать о своей красоте кремы, сделанные братом Каролусом из Зальцбурга, который является апостолом аполлонического символа веры, который защищает телесную красоту как первый долг перед Богом?» Другие, однако, на удивление достижимы — и это хороший способ поднять настроение в данный исторический момент. Трудно чувствовать себя слишком грустным, «размахивая большим букетом, как волшебная палочка» или «завязывая черные тюлевые бантики на запястьях». Еще один из ее советов, которые стоит рассмотреть на практике? «Покройте большую пробковую доску объявлений ярко-розовым фетром, окаймленным бамбуком, и заколите цветными кнопками все свои увлечения, ведь ваша жизнь меняется от недели к неделе…»

Подробнее: Карантинный дневник Трейси Эмин — это одинаково Относящиеся к делу и невероятно нестандартные детали

Больше информации из британского Vogue:

\

Diana Vreeland Film

Этот веб-сайт был заархивирован и сохранен как часть курсов Fashion + Internet отдела искусства, проводимых Соней Прейт и Дональдом Димой.Г-жа Прейт в настоящее время преподает ткань и дизайн одежды. Г-н Дима пришел в университет после успешной карьеры в области технологий, ориентированной на разработку программного обеспечения высокого уровня, где он преуспел во главе команды, специализирующейся на консалтинге DevOps — дисциплине, включающей слияние программирования, тестирования и запуска приложений с использованием программных инструментов для повышения производительности и производительности. уменьшить количество ошибок при сокращении времени разработки. Команда Пратэ и Димы доказала, что искусство и наука могут быть неотразимой комбинацией при правильном подходе.Студентам рекомендуется записаться на курс заранее из-за ограниченного размера группы.

Это был официальный сайт фильма 2012 года « Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать », который документирует личную и профессиональную историю известного редактора, известного как «Императрица моды». Она была матриархом нью-йоркской модной сцены с тридцатых годов до своей смерти в середине восьмидесятых. В фильм вошли интервью с писателем Бобом Колачелло, режиссером Джоэлем Шумахером, Рейнальдо Эррера (мужем Каролины) и сыном Тимом Вриландом, которые обсуждают увлечение Вриланд порнографией, наркотиками, пластической хирургией и всем необычным.«Она понимала гений пошлости», — объясняет Шумахер.

Контент взят с заархивированных страниц сайта 2012 года.

Diana Vreeland — The Eye Has To Travel Official Trailer # 1 (2012) Документальный фильм о моде HD

О ДИАНЕ ВРИЛАНД

ДИАНА ВРИЛАНД: ГЛАЗ ДОЛЖЕН ПУТЕШЕСТВОВАТЬ — это интимный портрет и яркое празднование одной из самых влиятельных женщин 20-го века, непреходящей иконы, влияние которой навсегда изменило лицо моды, красоты, искусства, издательского дела и самой культуры.

Попутно история Вриланда иллюстрирует эволюцию женщин в роли власти и выдающегося положения на протяжении 20-го века и проходит через некоторые из величайших исторических и культурных эпох века, включая Парижскую Belle Epoque, Нью-Йорк в бурные 20-е годы. , и Лондон в бурные шестидесятые. Он также охватывает такие исторические события, как великие войны, полеты Линдберга, роман Уоллиса и Виндзора, инаугурация Кеннеди, и безудержный дух молодежного землетрясения 1960-х годов, а также появление бесчисленных модных революций от бикини до синие джинсы.

Диана Вриланд (1903–1989) была величайшим арбитром стиля ХХ века, экзотической и яркой личностью, которая во время своего пятидесятилетнего правления в качестве «Императрицы моды» поразила мир своим уникальным видением стиля высокого и низкого. . Она запустила Twiggy, посоветовала Джеки О и придумала некоторые из самых красноречивых модных пословиц, таких как «бикини — самая большая вещь со времен атомной бомбы». Она прожила яркую и яркую жизнь, и как главная исполнительница в своей драме Диана начала писать сценарий в раннем возрасте.

Все началось во времена Прекрасной эпохи: модернизм, модерн, русский балет и высокая мода. Диана была очарована гламурными и эксцентричными персонажами той эпохи, которые маршировали через гостиную ее родителей в Париже. Но ее детство также было отмечено отношениями без любви с ее матерью, американской красавицей. «Я всегда была ее уродливым маленьким монстром», — вспоминала Диана. Когда началась Первая мировая война, семья вернулась в Америку. Диана, вынужденная говорить по-английски, заикалась и не училась в школе.В конце концов она бросила учебу и нашла убежище в танцах, в настоящей страсти.

Если Диана и чувствовала себя неуверенно в своей внешности, она никогда не купалась в ней. Вместо этого она создала свой собственный мир, в котором стиль, оригинальность и очарование были главными. Она изобрела ослепительную личность, которая воспринимала каждый момент жизни как приключение, будь она свидетельницей коронации Георга V или верховой ездой с Буффало Биллом в Вайоминге. В 19 лет она покорила сердце одного из самых красивых и завидных женихов, Рида Вриланда — «самого восхитительного, разрушительного убийцу-дилетанта», как она позже выразилась.Вместе они обосновались в Лондоне и начали жизнь, полную романтических путешествий по Европе на их купе Bugatti: Париж, Будапешт, Вена, Рим. За эти годы она взрастила свою любовь к моде и подружилась со всеми кутюрье Парижа.

Неожиданная карьера Дианы в моде началась после ее возвращения в Нью-Йорк в 1936 году, когда Кармел Сноу, редактор Harper’s Bazaar , заметила ее уникальный стиль и взгляд на вечеринку. Диану наняли модным редактором Bazaar, и она сразу же прославилась своим провокационным «Почему бы и нет?» колонка, которая смела читателей раскрыть свое воображение и воплотить в жизнь свои мечты.Она писала проповеди, например: «Почему бы тебе не ополоснуть белокурые детские волосы мертвым шампанским, чтобы сохранить их золото» или «накинуть белое покрывало из обезьяньего меха на желтый бархат?» Через свою колонку и фоторепортажи Диана рассказывала журнальным страницам о своем удивительном чутье к красоте, высокой и низкой. Фотограф Ричард Аведон, который ласково называл ее своей «сумасшедшей теткой», воскликнул: «Она была и остается единственным гениальным редактором моды».

После двадцати пяти лет работы в Harper’s Bazaar Диана подала в отставку и заняла пост главного редактора Vogue .Это были бурные шестидесятые, когда, как сказала бы Диана, «у вас могла быть шишка на носу, это не имело значения, пока у вас было чудесное тело и осанка». Уникальность была отмечена, и преобразование Вриландом Vogue было в авангарде этой культурной революции. Страницы Vogue взорвались модой, искусством, музыкой, фильмами; это стало его «золотым годом». Внезапно это был молодой, новый и интересный журнал, в котором модели имели индивидуальность, а мода говорила с всеми женщинами.Диана стала живой легендой с ее поразительным силуэтом, черными как смоль волосами и своеобразным голосом, что-то среднее между высшим светом и уличным сленгом. Ее знаменитая красная гостиная, «адский сад», стала центром искусства и общества Нью-Йорка. Диана будет смотреть на эти годы как на свои самые славные; она наконец нашла эпоху, подходящую для ее яркого и необузданного воображения.

Вскоре после смерти мужа Диана была внезапно уволена из Vogue в 1971 году, перевернув мир моды с ног на голову.Ходили слухи, что она была так расстроена, что легла спать на год, но Диана была далека от своего последнего танца. В 1972 году, в возрасте семидесяти лет, она начала работать в Институте костюма Метрополитена, где установила новые стандарты показа моды во всем мире, пробудив институт, который всегда был сонным. Как кинорежиссер, она создавала декорации, в которых воплощались в жизнь замысловатые фантазии. Ее неоднозначный подход, основанный на драме и театре, иногда больше, чем на историческом факте, подвергался критике со стороны некоторых историков, но они умолкли, когда ее шоу собрали огромные толпы и сделали Институт костюма популярным.На протяжении всей своей карьеры Диана смешивала факты с фантазией, даже однажды воскликнув, что Чарльз Линдберг пролетел над ее лужайкой в ​​Брюстере по пути в Париж. Когда ее спросили, была ли ее история фактом или вымыслом, она ответила: «Фракция!»

Диана Вриланд была оракулом моды на протяжении большей части 20-го века, приглашая нас присоединиться к ней в путешествии постоянного переосмысления и принять участие в жизненном приключении. Своим натренированным и прилежным взглядом она открыла дверь нашего разума и дала нам свободу воображения.Ее образы и достижения сейчас столь же свежи и актуальны, как и тогда, а ее дух просто жив и актуален сегодня. Как однажды сказал Джеки Онассис: «Сказать, что Диана Вриланд имела дело только с модой, — значит упростить то, что она сделала. Она мудро и остроумно прокомментировала время. Она прожила жизнь ».

---

---

О фильме

Как передать историю жизни женщины, которая намного больше, чем жизнь? Когда Лиза Иммордино Вриланд прошла через этот непростой процесс, собирая материалы и проводя исследования для новаторской книги, посвященной ее уже увековеченной бабушке, Диане Вриланд, она была поражена ответом. Фильм. Только многомерная платформа сможет по-настоящему раскрыть тонкости личности и характера миссис Вриланд.

Смена плана: три года спустя. Премьера документального фильма «Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать» состоится на Венецианском международном кинофестивале и на кинофестивале с высокой степенью отбора в теллуридском кино в 2011 году. В нем изображен интимный портрет женщины, которую мы все думали, что знаем. Самые захватывающие моменты в фильме — это не драматические события в ее карьере или празднование ее воображения и необычной внешности, а скорее те, которые раскрывают ее личную историю, уязвимые места, стальную решимость и божественный триумф.

Иммордино Вриланд с почтением описывает трудное детство миссис Вриланд, полное родительского напряжения, неуверенности и академических неудач, ее самосохранение и, в конечном итоге, ее прорыв, превращая себя в ослепительную, предприимчивую женщину, которая покорит сердце восхитительного холостяка. Рид Вриланд. Пройдя свой путь через Belle Époque в Париже, ревущие 20-е годы Нью-Йорка и Swinging 60-е в Лондоне, фильм искрится поворотными моментами в истории моды, при этом он по-прежнему охватывает важные темы, такие как превращение женщин в роли власти и выдающегося положения. .

Собственный голос г-жи Вриланд — это легендарное сочетание утонченной изысканности и уличного жаргона — рассказывает большую часть истории в сочетании с идеями и анекдотами от коллег и друзей, таких как Энди Уорхол, Дайан Сойер, Маноло Бланик и Верушка. Режиссер-новичок Иммордино Вриланд задействовал таланты Бент-Йоргена Перлмутта и Фредерика Ченга, признанных критиками редакторов «Валентино: Последний император». Вместе они собрали сотни часов архивных материалов, интервью, фотографий, графики, анимации и других визуальных и музыкальных приемов в цельный коллаж, который уже рекламируется как живое произведение искусства.

---

---

ОБЗОР

Во время пятидесятилетнего правления Дианы Вриланд в качестве «Императрицы моды» она запустила Twiggy, консультировала Джеки Онассис и установила бесчисленные тенденции, которые выдержали испытание временем. Она была модным редактором Harper’s Bazaar , где проработала двадцать пять лет, прежде чем стать главным редактором Vogue , после чего замечательно работала в Институте костюма Метрополитен-музея, где она помогла популяризировать его историческую ценность. коллекции.ДИАНА ВРИЛАНД: «ГЛАЗ ДОЛЖЕН ПУТЕШЕСТВОВАТЬ» — это интимный портрет и яркое празднование одной из самых влиятельных женщин двадцатого века, непреходящей иконы, оказавшей сильное влияние на моду, красоту, издательское дело и культуру.

ОБРАЩЕНИЕ ДИРЕКТОРА

Я влюбился в Дайану Вриланд, будучи молодым студентом колледжа, загипнотизированный ее страницами в Harper’s Bazaar и Vogue . Позже я влюбился в ее внука и стал членом семьи Вриланд.Хотя мне так и не удалось встретиться с миссис Вриланд, я полностью погрузился в ее мир. Мне оказали доверие ее семья и друзья, а также доступ к архивам Дайаны Вриланд, архивам Harper’s Bazaar , Vogue и Института костюма.

Когда я проводил исследование для книги, которую написал о миссис Вриланд, я понял, что ее настоящие сильные стороны и тонкости необходимо передать в трехмерной платформе, в которой она могла бы ожить.Кино — наиболее очевидный и эффективный способ рассказать об уникальном визуальном путешествии миссис Вриланд, поэтому я решил снять документальный фильм о ее легендарной жизни.

ДИАНА ВРИЛАНД: ГЛАЗ ДОЛЖЕН ПУТЕШЕСТВОВАТЬ — это больше, чем просто интимный портрет легендарной иконы моды. Он визуально отражает жизнь Вриланда с помощью множества средств массовой информации, включая фильмы, фотографии, анимацию, графику, текст, звук и музыку. Собственный голос и образ Вриланд — сильный, красноречивый и часто сильно преувеличенный — ведет нас через ее жизнь, приключения, свершения и страсти.

Диана Вриланд была намного больше, чем просто «императрица моды». Она использовала свои журналы и показы костюмов как платформу для выражения своего творческого взгляда на жизнь. Ее философия была намного глубже, чем то, что она изложила на своих страницах в Harper’s Bazaar и Vogue . Ее настойчивость и решимость показали нам, что мы можем думать иначе. Она напомнила нам, что важно представить , насколько жизнь может быть другой. Она жила новым опытом и новыми идеями и смогла передать это нам.Она использовала свою страсть к миру как инструмент, позволяющий нам расширять и обогащать наши умы, как я и собирался сделать с этим фильмом.

---

---

ПРЕСС

http://www.dianavreeland-film.com:80/category/press/

ФИЛАДЕЛЬФИЙСКИЙ СПРАВОЧНИК

«3,5 из 4 звезд… прекрасно освещает».
— Стивен Ри

Подробнее →
ВРЕМЯ ЭПОХИ

«Этот стильный, вдохновляющий и полностью развлекательный документальный фильм отражает дух, страсть и индивидуальность новаторского модного редактора Дайаны Вриланд.”
— К. В. Эллис,

Подробнее →
ДЕНВЕР ПОСТ

«3 из 4 звезд… Модная жизнь Дианы Вриланд задокументирована в« Диане Вриланд: Глаз должен путешествовать »».
— Сюзанна С. Браун,

Подробнее →
NEWSDAY

«Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать: 4 звезды!»
— Джозеф В. Амодио

Подробнее →
СЧИТЫВАТЕЛЬ САН-ДИЕГО

«Интервью: Режиссер Лиза Иммордино Вриланд о« Диане Вриланд: Глаз должен путешествовать ».”
— Скотт Маркс

Подробнее →
МЕТРО ИСТОЧНИК

«9 из 10… Великолепная дань уважения и фильм, который нужно обязательно посмотреть».
— Джонатан Рош

Подробнее →
ВАШИНГТОНСКИЙ ПОСТ

«Выбор критика! 3 из 4 звезд… Она никогда не выходила из моды ».
— Стефани Мерри

Подробнее →
ЧИКАГО СОЛНЦЕ-ВРЕМЯ

«3 звезды из 4… очень занимательный и красочный портрет уникальной женщины, подобных которой мы, возможно, больше никогда не увидим.”
— Мэри Хулихан,

Подробнее →
БОСТОНСКИЙ ГЛОБУС

«3 из 4 звезд… Фокус в« Диане Вриланд: Глаз должен путешествовать »».
— Уэсли Моррис

Подробнее →
ХРОНИКА САН-ФРАНЦИСКО

«4 из 5… Увлекательно. Проницательный. »
— Кэролайн Зинко

DianaVreeland-Film.com

Диана Вриланд | Американский редактор и эксперт по моде

Диана Вриланд , урожденная Диана Далзил (родилась 29 июля 1903 года, Париж, Франция; умерла 22 августа 1989 года, Нью-Йорк, Нью-Йорк, США).С.), американский редактор и эксперт в области моды, чья драматическая личность и особые вкусы отметили ее успешное руководство ведущими американскими журналами мод в середине 20-го века.

Британика исследует

100 женщин-первопроходцев

Познакомьтесь с выдающимися женщинами, которые осмелились выдвинуть на первый план вопросы гендерного равенства и другие вопросы. Этим историческим женщинам есть что рассказать, от преодоления угнетения до нарушения правил, переосмысления мира или восстания.

Диана Далзил была дочерью отца-шотландца и матери-американки, в доме которых часто бывали ведущие артисты того времени. В 1914 году семья иммигрировала в Соединенные Штаты, спасаясь от Первой мировой войны, и поселилась в Нью-Йорке. Там Далзил посещал школу Брирли, изучал балет и жил жизнью дебютантки. В 1924 году она вышла замуж за Томаса Р. Вриланда, с которым жила в Олбани, штат Нью-Йорк, до 1928 года, в Лондоне до 1936 года, а затем в Нью-Йорке.Она стала натурализованным гражданином в 1925 году.

В 1936 году она начала писать в Harper’s Bazaar веселую фривольную колонку под названием «Почему бы тебе не…?», Которая стала очень популярной. В 1939 году она присоединилась к Harper’s Bazaar на полную ставку, а вскоре после этого была назначена редактором отдела моды. Она занимала этот пост в течение 23 лет, став одной из главных фигур в журнале и получив признание как один из самых проницательных и влиятельных наблюдателей на модной сцене.

В 1962 году Вриланд покинула Harper’s Bazaar и присоединилась к персоналу Vogue , главным редактором которого она стала в 1963 году. Под ее чутким руководством Vogue вскоре начал отражать ее собственный вкус к роману, причудливому. , и возмутительное. Были показаны юные и эксцентричные, а фотографии и дизайн были рассчитаны с учетом эпохи молодежной культуры, рок-музыки и ниспровержения традиционных стандартов. Редакционные материалы в журнале часто следовали ее собственному идиосинкразическому стилю, очевидному в таких заявлениях, как «Розовый — это темно-синий цвет Индии.В частности, она создала понятие «красивые люди», подкласс молодых, богатых и расслабленных членов менее эксклюзивного международного сообщества, которые должны были задавать тон моды, искусства и общества.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Вриланд был снят с поста главного редактора Vogue в 1971 году, когда прошли пьянящие излишества моды 1960-х годов. Позже в том же году она была назначена специальным консультантом Института костюма Художественного музея Метрополитен (основанного в 1937 году Ирен Льюисон).Там она организовала серию выставок, которые привлекли множество посетителей.

Женщина поразительной индивидуальности, Вриланд оставалась старейшиной американской высокой моды, получая многочисленные награды и награды. В 1980 году она опубликовала книгу о моде Allure и свою автобиографию D.V. , в 1984 году. После ее смерти Вриланд снялась в документальном фильме Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать (2011), выпуск которого сопровождался одноименной журнальной книгой.

Биография Дианы Вриланд — Цитаты и биография Дианы Вриланд

«У тебя должен быть стиль. Это помогает тебе спускаться по лестнице. Это помогает тебе вставать по утрам. Это образ жизни. Без него ты никто». Так сказала легендарный редактор BAZAAR и арбитр моды Дайана Вриланд. Она знала бы лучше, чем кто-либо другой. Радостный бунтарь и смелый оригинальный мыслитель, она культивировала поразительное чувство личного стиля в ответ на приговор, вынесенный ее красивой и безрассудной светской матерью Эмили Хоффман Дальзил.«Я всегда был ее уродливым маленьким монстром», — сказал Вриланд. Итак, в очень юном возрасте Вриланд осознала, что только ее вкус и видение могут выделить ее.

Вместо того, чтобы скрывать свои так называемые недостатки, когда она росла, Вриланд превратила их в знак своей элегантности, подчеркнув их. Она остригла свои черные волосы и собрала их обратно, чтобы обнажить строгий профиль и подчеркнуть бледную кожу с румяными скулами и алыми ногтями.

Благодаря чистой воле и дисциплинированному изучению всех вещей, связанных с одеждой, литературой и искусством, Вриланд превратился в силу, которую наблюдатели осмеливались не замечать.И в течение 26 лет работы модным редактором журнала BAZAAR , с 1936 по 1962 год, она постоянно пропагандировала свою личную мантру: «Стиль: все, у кого он есть, объединяет одно — оригинальность».

Когда я вышла замуж за внука Вриланда Александра Вриланда в 2000 году, я вошла в ее самый близкий круг: ее семью. Хотя я никогда с ней не встречался (она умерла в 1989 году), невозможно было не закрепиться в ее жизни. Рассказы ее семьи были приправлены веселыми рассказами об их жизни с ней и ее выдающейся карьере.Но только когда я начал проводить исследования для своей книги и документального фильма, легендарного Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать , я почувствовал, что наконец открыл ее реальный мир и то, что ею двигало. Ее карьера длилась шесть десятилетий и была свидетелем серьезных социальных потрясений и изменений: Второй мировой войны, космической эры и сексуальной революции. Она позаботилась о том, чтобы эти события были отражены на страницах Bazaar способами, которые временами считались шокирующими, но всегда были новаторскими, яркими и незабываемыми.

Вриланд начала формировать свою точку зрения в молодом возрасте, но, когда она вышла замуж за красивого выпускника Йельского университета и международного банкира Т. Рида Вриланда, она, наконец, почувствовала себя уверенной в своей внешности. «Мне никогда не нравилась моя внешность, пока я не вышла замуж за Рида Вриланда. Я верю в любовь с первого взгляда, потому что это было то, чем она была. В тот момент, когда наши взгляды встретились, я знала, что мы поженимся», — сказала она. «Я никогда не смог бы жить, кроме как с Ридом. Он научил меня всему», в том числе элегантной походке.

Через несколько лет после их свадьбы, в 1924 году, он увез ее в Лондон, где они начали жизнь, о которой она всегда мечтала, наполненную ужинами, вечеринками и поездками в экзотические места. Дверь в их дом была выкрашена в красный цвет, который предпочитал Вриланд, чтобы шокировать соседей. Она открыла бутик нижнего белья, клиентом которого была Уоллис Симпсон, которая вскоре станет герцогиней Виндзорской. И как сказала Вриланд: «Лучшее в Лондоне — это Париж», куда она регулярно приезжала на примерки с самой Коко Шанель.

К тому времени она стала матерью двух сыновей, Тимоти и Фредерика — моего тестя, которого она назвала Фреки, — которые помнят свою мать только как соблазнительное создание. «[Мои первые воспоминания о] Мама плывет по комнате, танцуя румбу со своим учителем», — сказал мне Тим.

Действительно, именно ее танцевальные навыки впервые привлекли внимание тогдашнего главного редактора BAZAAR Кармел Сноу. Это была ночь в отеле St. Regis в Нью-Йорке, и Вриланд выделялась из шумной толпы в своем любимом белом кружевном платье Chanel, ее лакированные сине-черные волосы были украшены соответствующими белыми розами.На следующий день очарованная Снежка предложила ей работу.

«Но миссис Сноу», — вспоминает Вриланд в своей автобиографии, D.V. , «за исключением моего маленького магазинчика нижнего белья в Лондоне, я никогда не работала. Я никогда в жизни не была в офисе. Я никогда не одевалась до обеда». «Но ты, кажется, разбираешься в одежде», — сказала Сноу. Вриланд ответил: «Я так и делаю. Я посвятил своей одежде часы и часа очень детального времени».

Заманчивое предложение. Вриланд вернулась в Нью-Йорк всего шесть месяцев назад, но ей нужны были деньги, чтобы продолжать экстравагантный образ жизни, к которому они с Ридом привыкли в Лондоне.Она решила принять предложение Сноу и вскоре присоединилась к легендарному арт-директору Алексею Бродовичу в журнале, который стал десятилетием интенсивного сотрудничества и новаторской моды.

Вриланд немедленно запустил ее «Почему бы тебе не …?» колонка на страницах БАЗААР . Эти афористические размышления, которые для меня сделали Вриланда первым блоггером, вынуждали читателей отказаться от повседневного существования и заставляли мечтать. «Почему бы вам … не нарисовать карту мира на всех четырех стенах детской для ваших мальчиков, чтобы они не росли с провинциальной точки зрения?» она предложила, или «Почему бы вам … не вымыть волосы вашего белокурого ребенка мертвым шампанским, как это делают во Франции?» или, что наиболее экстравагантно, «Почему бы тебе … не владеть, как одна чрезвычайно умная женщина, 12 бриллиантовыми розами всех размеров?» Такие идеи были встречены ее аудиторией как лести, так и насмешками.Тем не менее, они задали тон для остальной части карьеры Вриланд, в которой она пригласила свою аудиторию сопровождать ее в великом приключении, состоящем из всего опыта, который могла принести хорошо прожитая жизнь.

«Новое платье никуда не приведет; это жизнь, в которой вы живете в платье, и та жизнь, которую вы прожили раньше, и то, что вы будете делать в ней позже», — сказала она, но это было философия, которую она всегда поддерживала. Вскоре BAZAAR начал отражать знания и чутье в моде, которые Вриланд накопила в молодые годы.Ее страницы изображали «образ HB » и призывали читателей носить более смелые оттенки или «взять идею из Африки», показывая модель в черно-белой куртке с принтом слона, стоящую на коленях на бело-черно-белом фоне. пятнистый меховой коврик. «Мода должна быть самым опьяняющим , освобождающим от банальности мира», — заявила она.

Она подняла свою аудиторию на новые высоты: «Если не , то в моде, фантазируйте, это», — сказала она. Вриланд была настолько нестандартной мыслителем, что в какой-то момент ей захотелось обменять бумажники на карманы.(«Зачем мне чертова старая сумочка, которую оставляют в такси?» — объяснила она Джорджу Плимптону, проводившему интервью для D.V. года спустя.)

У Вриланд, возможно, всегда была машина с водителем, работающая на холостом ходу, и изношенные на заказ каблуки с Т-образным ремешком, подошвы которых полировались каждую ночь ее горничной, но она была трудолюбивой и ожидала, что все не отстают. Она всегда сохраняла привычку поздно начинать, часто работая все утро в своей покрашенной красным лаком квартире в Верхнем Ист-Сайде, но как только она оказалась в офисе, все было на пределе.Обед, как правило, представлял собой не что иное, как бутерброд с арахисовым маслом и желе на цельнозерновом хлебе на ее столе, запитый обязательным скотчем, а затем снова приходилось диктовать записки. «Мы видели каждый корсет, каждую пряжку ремня, каждый кусок новой ткани», — сказала она. «Мы чувствовали ритм, музыку, танго в целом. Один был редактором всех одежды».

В то время как Вриланд постоянно появлялся в журнале, за пределами офиса она и Рид вели столь же активную общественную жизнь.Выходные были проведены в Брюстере, Нью-Йорк, где гостей, которых они принимали в своей потрясающе-розовой гостиной двойной высоты с каминной полкой из ракушек, были такие дизайнеры, как Майнбоше, Эльза Скиапарелли, Фулько де Вердура, Жан Шлюмберже и Жанна Картье. Туссен вместе с актерами и писателями. В городе были все, от Сесила Битона до К.З. Гость. Их жизнь была сказкой, полной самых интересных персонажей того времени, и именно Рид быстро взяла на себя роль домохозяйки.(Когда он скончался в 1966 году, Вриланд вернулся в их квартиру на Парк-авеню, огляделся и спросил: «Где кухня?»)

Хотя их сыновей, Тима и Фреки, часто оставляли на воспитание няням и гувернанткам, Вриланд очень заботился о том, чтобы они были знакомы со всеми культурами, религиями и расами. «У мира не было границ в ее сознании», — говорит Фреки. «Я был воспитан на этом, и это стало краеугольным камнем моей жизни.«Путешествие Вриланд повлияло на ее стиль. Она была ответственна за показ первого бикини в журнале в 1947 году, после того, как заметила одно во время поездки на Французскую Ривьеру». Она надела его на модель, и мы все были в ней офис, и мы все были ошеломлены, вы знаете. «Мы никогда не видели такого обнажения кожи», — вспоминает ее бывшая помощница Барбара Слифка о сцене, вызванной такой нескромной одеждой. «И она сказала:« С таким отношением вы сохраните цивилизацию на тысячу лет назад »».

Вриланд также известна тем, что Лорен Бэколл сыграла девушку американского Красного Креста для легендарной обложки Bazaar от марта 1943 года, снятой ее постоянным соавтором Луизой Даль-Вульф.( Bazaar запустил Bacall в Голливуде. Когда жена режиссера Ховарда Хокса показала мужу фотографию Бэколла в журнале, он сразу же позвонил ей и на следующий год снял ее в To Have and to Have Not ). Во время войны Вриланд и Даль-Вульф работали вместе над созданием оригинальных изображений, которые не уклонялись от новостей дня, включая фотосессию в моде с использованием газет, явно украшенных заголовком НАЦИСТОВ. И оба пристрастились к насыщенным тонам.Даль-Вулф был одним из первых, кто фотографировал на цветную пленку на месте, что дуэт использовал в полной мере.

Ничто не сдерживало Вриланда. Она всегда была готова броситься в бой. Для одной съемки она и Даль-Вулф совершили паломничество в Аризону, чтобы снять историю курортной моды на Шипроке архитектора Фрэнка Ллойда Райта. Однако, когда они там оказались, одна из моделей портфолио заболела, и ее место заняла сама Вриланд, что, учитывая степень контроля, которым она наслаждалась, могло быть результатом, который ей особенно понравился.

У Вриланд было очень четкое представление о том, что она хотела сфотографировать и как она хотела это сделать. Она считала фотографа средством донести до читателей свое послание, моду. Именно Бродович вдохновил и освободил фотографов, а Вриланд дал им вкус к роскоши и приключениям. Для нее были важны жест и отношение, а также сила характера не только на лице, но и на уме. И воображение превзошло все это. «Она сделала взгляд, Бродович заставил эти портреты смотреть сквозь книгу, Снежка позаботилась о верхнем этаже и Седьмой авеню», — сказал мне покойный фотограф Глеб Дерюжинский.

Просматривая выпуски Bazaar , нельзя не заметить список известных фотографов, с которыми работал Вриланд. Помимо Даль-Вулфа и Деружинского, присутствовали Джордж Хойнинген-Хьюн, Мартин Мункачи, Тони Фриссел, Мелвин Сокольски, Лилиан Бассман и, конечно же, Ричард Аведон.

Хотя Аведон и Вриланд стали такими же взаимосвязанными именами, как Фред и Джинджер, они почти совсем не работали вместе. Аведон был просто многообещающим фотографом, когда Сноу поручил ему работать с Вриландом в 1945 году.Их первое настоящее знакомство во время примерки прошло с трудом. «[Вриланд] взяла булавку и пошла, раскачивая бедрами, по узкому офису до конца. Она воткнула булавку не только в платье, но и в девушку, которая издала легкий крик», — вспоминал Аведон в своем панегирике 1989 года. для нее. «Диана вернулась к своему столу, впервые посмотрела на меня и сказала: ‘Абердин, Абердин, тебе не хочется плакать?’ Я вернулся к Кармел Сноу и сказал: «Я не могу работать с этой женщиной.Она называет меня Абердином », и Кармел Сноу сказала мне:« Ты собираешься работать с ней », и я делал это, к моему огромному благу, почти 40 лет».

Их партнерство создавало монументальные культовые изображения. Вместе они снимали супермоделей, таких как Довима, в таких диковинных местах, как испытательный центр ВВС, и убедили друзей Вриланда по обществу, в том числе Мареллу Аньелли, Глорию Вандербильт и Жаклин де Рибес, сесть для редких портретов. И в конечном итоге они изобразили молодую семью Кеннеди всего за три недели до того, как Джон Ф.Кеннеди был приведен к присяге в качестве президента. Жаклин Кеннеди написала Вриланду после публикации: «Я была в ярости сегодня, когда прочитала Newsweek о том, как все задаются вопросом, почему мы выбрали Harper’s Bazaar , и они изобретают миллион причин, и никто не говорит настоящую, а именно ты.»

В своем панегирике Аведон сказал о Вриланде: «Диана жила воображением, управляемым дисциплиной, и создала совершенно новую профессию. Она изобрела модного редактора. До нее светские дамы надевали шляпы на других светских дам.»Ее страницы ознаменовали революцию в редакционном стиле, который распространился по всей индустрии моды.

«Мама изобрела очарование», — сказал мне Фреки. «Очарование — это нечто отличное от условности красоты. В условности есть что-то замороженное по определению, и она была против всего, что было заморожено».

В своей книге 1980 года под метким названием Allure Вриланд написала: «Глаз должен путешествовать», и, да, так оно и есть. Я не мог не дать своей книге и документальному фильму эту фразу в качестве названия.Это простое предложение показывает, как думала Вриланд и как она воспринимала мир. Своим натренированным и прилежным взглядом она открыла дверь нашего разума и побудила нас быть свободными, видеть и воображать. Она научила нас смотреть на вещи по-другому и позволила фантазии играть доминирующую роль. Она посмела всех вести более провокационный образ жизни. В течение долгого времени было много влиятельных фигур в моде, но лишь немногие из них были столь же последовательны, как Диана Вриланд в видении, страсти и точке зрения.

Книга Лизы Иммордино Вриланд, Диана Вриланд: Глаз должен путешествовать , будет опубликована 1 октября.

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

Квартира бывшего редактора Vogue Дайаны Вриланд в Нью-Йорке

Посмотреть слайд-шоу

Тут нет двух вариантов.Диана Вриланд — редкий современный «персонаж»: человеческая находка, достойная своей уникальности и подлинности.

Она родилась в Париже, дочь шотландского отца и американской матери, выросла в привилегированном межвоенном европейском мире, где элегантность шла рука об руку с интеллектом. Удачно вышедшая замуж за Рида Вриланда из Гаранти Траст, американца красивого внешнего вида, обаяния и доброты, преданная мать двоих сыновей, она легко могла бы изящно погрузиться в обычную жизнь социальной популярности и домашнего счастья.Вместо этого, после того как Вриланды навсегда обосновались в Нью-Йорке в 1937 году, она неожиданно начала карьеру в международной моде, траектория которой продолжается — с поразительным недавним взрывом накопленной скорости — до наших дней.

Двадцать пять лет в качестве редактора модной одежды Harper’s Bazaar , большей частью под устрашающей Кармел Сноу, дали ей, наряду с бесценным человеческим и профессиональным опытом, ровно столько веревки, чтобы добиться хотя бы местной довоенной репутации. выход, нестандартные идеи.Они были закреплены в ее собственной статье под названием «Почему не ты?»: Феерия, замаскированная под колонку, которая к настоящему времени выделяется как второстепенная веха в истории американской модной журналистики.

Из ее последующего периода в качестве главного редактора Vogue, начиная с 1962 года, самое меньшее, что можно сказать, это то, что он доказал, что у нее не только была воля к оригинальности, но и смелость быть провокационной. С 1971 года, будучи специальным консультантом Института костюма Метрополитен-музея, она стала лучше и глубже и приобрела известность.Из трех чрезвычайно успешных выставок, которые она до сих пор организовала в Институте костюма, третья, текущая, уже привлекла более 730 000 посетителей: рекорд посещаемости для любой выставки, когда-либо проводившейся в музее.

Не только в мире профессиональной моды, но и в мире профессиональной моды ее имя стало нарицательным. «Профили» ее множатся, и не без оснований, поскольку о ней более чем достаточно, помимо ее карьеры, чтобы привлечь любого писателя или читателя понятным faiblesse для общественного деятеля, который — в эпоху человеческого клише и готовые знаменитости — тоже в частном порядке, естественно, безошибочно живописно.Ее лицо, ее волосы, ее фигура, ее жесты, ее голос, ее словарный запас, ее чудесный смех, ее неизменно безупречные манеры — все было проанализировано и описано — часто с потрясающей уверенностью и точностью, поскольку она — своего рода человеческое преувеличение. которые наиболее эффективно можно записать прямо, без каких-либо поэтических лицензий или карикатур.

Возможно, лишь изредка, постоянное повторение ее изначально спонтанных и нестандартных замечаний («Розовый — это темно-синий цвет Индии»; «Я хочу, чтобы моя квартира выглядела как сад: сад в аду!» ) может по иронии судьбы заставить вспомнить другое, ранее не публиковавшееся, ее замечание, сделанное ее близкому другу и коллеге, который планировал выпустить книгу о знаменитых людях, которых он знал и фотографировал в довоенной Европе и Америке: «Остерегайтесь . легенда! » Но, по правде говоря, существенной частью ее личности является ее пристрастие к странно поэтической форме устной стенографии.

В квартире есть несколько вещей, которые вполне соответствуют любым ожиданиям. Конечно, «сад в аду» не является ни отдаленно адским, ни особенно садоводческим. Но помимо яркого хлопка с алыми цветами на стенах и занавесках гостиной, несомненно, присутствует изобилие красного цвета: красные ковры, красные лакированные двери, обшивка шкафов и рамы для картин. Как и следовало ожидать, когда Вриланд согласилась сфотографировать ее комнаты для настоящей статьи, она для хорошей меры бросила пару цитируемых замечаний.«Любой, кто сможет сфотографировать это место, сочтет Сикстинскую капеллу легкой добычей», — говорит она. «Все это было сделано в 1957 году, и даже тогда это было произведение эпохи».

Своеобразное отношение Дианы Вриланд к черноте

Известная своими острыми остротами, которые хорошо подходят для твита, ограниченного 140 символами, Диана Вриланд была всезнающим арбитром elegantiarum и редактором, которого обожествил Андре Леон Талли. Она была продуктом своего времени. Она родилась в 1903 году в богатой британо-американской семье. Позже она была приверженцем Studio 54, но придерживалась взглядов на мир рубежа веков.Она достигла совершеннолетия в бурные двадцатые и межвоенный период, за десятилетия до критических разговоров о расе и представительстве, начатых Движением за гражданские права. Ее розовое видение мира нашло отражение в передовых статьях, которые она публиковала в качестве главного редактора Vogue с 1963 по 1971 год. Ее вдохновляли полеты фантазии, роскоши и экзотики — проблемные или беспроблемные.

В конце концов, ее уволили из Vogue и назначили консультантом Института костюма в Метрополитен-музее, где она встретила одного из своих величайших подхалимов: Андре Леона Талли.Фактически, Тэлли стилизовала фотосессию в своей гостиной «сад в аду» для выставки Vanity Fair 1979 года, распространенной Джонатаном Беккером [Рис. 1, верхнее изображение]. Если присмотреться, можно увидеть справа декоративную лампу из черного камня. Всегда любившая экзотику, она приняла видение черноты, которое было чисто эстетическим и почти полностью оторванным от политики возмещения ущерба.

Вриланд увековечен в документальном фильме, пьесе, а также в ряде статей и книг. Тем не менее, мало кто задумывался о ее особых отношениях с чернотой.Нам не нужно усердно искать, чтобы почерпнуть из нее представление о черноте. Ее дружба с Тэлли хорошо задокументирована. В своих мемуарах 1983 года Д.В. , она рассказывает о том, как сидела рядом с Жозефиной Бейкер, которая принесла своего питомца гепарда посмотреть L’Atlantide в парижском театре. Она начинает следующую главу: «Иногда мне кажется, что с белыми что-то не так. Мы оказались не в том месте и не в то время. Чернокожие — почти единственные люди, на которых я могу смотреть в настоящее время ». Она продолжает: «Мне нравится видеть чернокожих школьников, которые входят в музей, маршируют аккуратным шеренгом в безупречных кардиганах, которые их матери связали для них.Здесь она выражает положительный взгляд на черноту, но это видение редко появлялось на страницах Vogue во время ее пребывания в должности, за исключением его самого экзотического выражения. Она ценила черноту, но только когда фетишизировала и занимала предписанные роли, как подобострастный чернокнижник. «Мне сказали, что носить блэкмур больше не в хорошем вкусе, но я думаю, что возродю это. Почему нет?»

Ношение черных мундира вышло из моды после Второй мировой войны и сегодня считается расистским. Тем не менее, комментарий Вриланда о черноте и ношении черной одежды раскрывает преобладающие в то время взгляды на орнаментальное использование черных фигур, следы которых иногда появляются сегодня в антикварных магазинах и в роскошной моде.Вриланд больше всего помнят как стойкую законодательницу вкусов и новаторский главный редактор Vogue , но не следует забывать, что она также является виновницей не столь тонкого расизма, который преобладал среди женщин ее расы и класса.

Божественная миссис В — Нимаг

STEP LIVELY: Изображение Вриланда, появившееся в Harper’s Bazaar в 1936 году. Она только начала свое 26-летнее правление в журнале.
Фото: Мартин Мункачи; Авторское право Joan Munkacsi / Diana Vreeland Archives.

Ранней весной 1936 года Кармел Сноу, легендарный редактор Harper’s Bazaar , наблюдала, как молодая темноволосая женщина скользила по танцполу в отеле St. Regis. На ней было белое кружевное платье от Шанель с болеро и розами в угольно-черных волосах; ее высокие скулы были сильно накрашены. Сноу был очарован и предложил женщине — жене и матери двоих детей, которые только что вернулись с мужем из шести лет за границей — работу. А остальное — история моды.

«Я пробыла здесь всего шесть месяцев, — вспоминала позже Диана Вриланд.Хотя ее муж, Рид, работал в банке, ей также очень нужна была работа. «У меня были деньги, как будто у меня есть… бутылка виски, я полагаю, если ты алкоголик». Так началось владение Bazaar , которое продлится 26 лет, сделав Вриланда иконой американской моды.

Она выделялась с самого начала. Читатели познакомились с ее фирменным эпиграмматическим стилем с типично ярким «Почему не ты?» колонку, которую она начала писать в августе 1936 года.«Почему бы тебе … превратить своего ребенка в инфанту для маскарадной вечеринки?» — спросила она читателей. «Почему у вас, как у одной чрезвычайно умной женщины, нет двенадцати бриллиантовых роз всех размеров?» Тема, повторяемая снова и снова в колонке Вриланда, была личным кредо: не будьте обычным скучным человеком. Почему бы вам, , не проявить изобретательность и не стать чем-то другим?

Эта максима сослужила ей хорошую службу в прошлом. Выросшая в Нью-Йорке ее американская мать Эмили Ки Хоффман и английский отец Фредерик Янг Далзил, маленькой Диане — с ее темными вьющимися волосами, глубоко посаженными глазами и орлиным носом — приходилось бороться с тем, чтобы быть простой девушкой в семья красавиц.Ее мать, свободолюбивую светскую львицу, которая бежала с богемной толпой, была названа «Обществом Карменситы» после популярной картины Джона Сингера Сарджента с изображением испанской танцовщицы; ее младшая сестра Александра была светловолосой и ангельской. В детстве мать говорила Диане: «Жаль, что у тебя есть такая красивая сестра, и что ты так ужасно уродлив и ужасно ей завидуешь. Конечно, поэтому с тобой так невозможно иметь дело ». Позже Вриланд подытожила со своим типичным апломбом: «Родители, знаете ли, могут быть ужасными .”

Со своей стороны, Вриланд смутила яркость матери. Она утверждала, что Эмили приехала на День матери в Брирли в «ярком зеленом твидовом костюме , и маленькой золотисто-желтой тирольской шляпе с маленьким черным перышком, позолоченным на конце, коротким, но острым — я говорю резкий — и она была очень накрашена ». В своем подростковом дневнике она призналась, что «мы с мамой практически ни в чем не согласны». Вместо этого Диана подражала своим одноклассникам в том, как одеваться; она работала над тем, чтобы стать опрятной, расширить свой словарный запас, улучшить свои манеры.Всю оставшуюся жизнь Вриланд оттачивала эту способность и изобретала себя заново. «В течение многих лет я ищу и всегда ищу девушек, которых можно идеализировать, потому что на них нужно равняться, потому что они идеальны», — написала она в своем дневнике. Но поскольку она так и не узнала «ту девушку или ту женщину», она объявила: « я буду той девушкой ».

A t Bazaar , Vreeland начал заново изобретать работу редактора моды. Она выбирала американскую одежду для публикации в журнале, курировала фотосъемку и работала с моделями.«Я знаю, что они собираются надеть, прежде чем наденут это, что они собираются съесть перед тем, как съесть это», — объявила она. «Я знаю, куда они идут, еще до того, как это было!»

Фотограф Ричард Аведон считает, что Вриланд начал «совершенно новую профессию». До нее модный редактор была светской дамой, которая надевала шляпы на других светских дам. Вриланд, с другой стороны, считал, что «сегодня важна только личность … Я не верю, что мы должны помещать [журнал] в так называемое общество, поскольку оно демоде и практически не существует … но восхитительные личности — это то, что нужно. самые захватывающие вещи в мире — разговоры, интересы людей, атмосфера, которую они создают вокруг себя, — это то, что, как мне кажется, стоит включить в любой вопрос.”

Когда Аведон впервые встретил Вриланда, он стоял в дверях ее длинного узкого кабинета, в дальнем конце которого стояла модель в жестком свадебном платье. «Миссис. Вриланд никогда не смотрел на меня. Она закричала: «Барон!» Рядом с ней стоял барон де Гинцбург, единственный в мире редактор модной одежды мужского пола, с подушечкой для иголок, свисавшей, как Croix de Guerre, с ленточки у его горла, и она кричала: «Барон! Барон, булавки! Она взяла одну булавку и, раскачивая бедрами, пошла к концу кабинета. Она воткнула булавку не только в платье, но и в девушку, которая тихонько вскрикнула.Вриланд вернулась к своему столу, впервые посмотрела на меня и спросила: «Абердин, Абердин, разве тебе не хочется плакать?» Ну, это так. Я вернулся к Кармел Сноу и сказал: «Я не могу работать с этой женщиной. Она называет меня Абердином ». И Кармел Сноу сказала:« Ты собираешься работать с ней ». И я делал это, к моей огромной пользе, почти 40 лет».

V Семейная жизнь Рилленда была столь же драматичной. Когда в 1939 году в Европе началась война, Рид переехал в Канаду, а Диана осталась в Нью-Йорке, чтобы сохранить работу в Bazaar .«Рид прожила в Монреале всю войну, работая на британские интересы», — написала Вриланд в своих мемуарах, DV . «Это был очень яркий период в моей жизни. Семь лет я был один ». Она была предана своему бравому мужу, с которым познакомилась в 1923 году и вышла замуж в следующем году; она была так поражена при их первой встрече, что, когда он попросил ее поиграть в гольф, она ухватилась за этот шанс, хотя едва умела играть. Она пришла на первую футболку с перевязанной рукой и объявила, что может ходить по трассе только с ним.

И все же отношения были далеки от совершенства. Слухи о связях Рида ходили всегда, но Диана смотрела в другую сторону. Теперь люди говорили, что Рид бросил жену и жил в Канаде с другой женщиной. Ходили даже слухи, что Диана поехала в Монреаль и столкнулась с его девушкой. Она села перед зеркалом и сказала: «Посмотри на себя, ты молод и прекрасен, и у тебя все впереди. Я старею, а у меня только замечательный муж.”

СТИЛЬНАЯ ПАРА: Диана и Рид Вриланд — ее стильный, вежливый муж, от которого у нее было двое сыновей и чья смерть в 1966 году опустошила ее — на ступенях Southampton Bathing Corporation в конце сороковых годов.
Фото: Прагофф Кантор, Архив Дианы Вриланд.

После войны Рид вернулся на Манхэттен, и пара возобновила график, заполненный шикарными вечеринками, оживленными кружком их друзей по свету — Си-Зи Гест, Сесил Битон, Коул Портер.К 1955 году толпа обедала в новой квартире Вриландов на 550 Парк-авеню. Гостиная была кроваво-красной; как объявила Диана: «Я хочу, чтобы это место выглядело как сад, но не как сад в аду». Алый ситец, усыпанный яркими персидскими цветами, окутывал комнату. На полу в гостиной и коридоре расстелено красное ковровое покрытие. Как заметил Вриланд: «Красный — великий осветлитель — яркий и откровенный. Не могу представить, чтобы мне стало скучно с красным — это все равно, что мне скучно с человеком, которого ты любишь.”

Для 21-летнего Али МакГроу квартира представляла мир, наполненный заманчивыми возможностями. В 1960 году Макгроу, недавний выпускник Уэллсли, был ассистентом Вриланда. Каждое утро, когда она брала портфолио своего босса, ее приветствовал запах свечей Риго, хорошей овсянки и мыла для ванн: «Я пил при виде вещей, персидских миниатюр, фотографий всех, о которых я когда-либо слышал, Шотландские нюхательные рожки. По ее словам, она поняла, что «ей нужно было всему научиться.”

B В конце пятидесятых Вриланд самой не терпелось принять новые вызовы. Когда Кармел Сноу готовилась покинуть свой пост в Harper’s Bazaar , Вриланд очень хотела получить свою работу. У руководителей Hearst были другие идеи. По словам Адриана Аллена, помощника арт-директора Алексея Бродовича, Сноу предупредил руководство Bazaar , что Вриланд «был блестящим редактором моды, который никогда не должен, и , быть главным редактором журнала». В конце 1957 года они решили пригласить Нэнси Уайт, племянницу Кармел Сноу.Когда Вриланд узнала о назначении Уайта, она сказала: «Нам нужен художник, и они прислали нам маляра».

Хотя она продержалась еще четыре года, к началу марта 1962 года поползли слухи, что Дайана Вриланд покидает Базар . Сэм Ньюхаус купил Condé Nast и, как гласит одна история, нанял Вриланда в качестве подарка своей жене, которая хотела лучшего редактора в бизнесе для Vogue . В январе 1963 года Вриланд стал главным редактором журнала Vogue .

Юмор и энтузиазм Вриланда по поводу работы немедленно заполнили девятнадцатый этаж Грейбар-билдинг. По словам бывшего редактора аксессуаров Нуала Бойлан, «лимузин приезжал поздно утром или в обед, дверь распахивалась, и она выходила, одетая в свой обычный черный кашемировый свитер с черной накидкой. юбка, теперь знаменитые остроносые туфли, начищенные по низу. Руки были красиво ухожены, волосы такие же. Это был шлем — однажды, когда ее горничная по ошибке наткнулась на него подносом, он звякнул.И, ожидая у обочины, всегда будет один помощник…. Мы слышали стук ног и ее громкий голос через плечо, диктовавший памятные записки, со скоростью мили в минуту ».

Ее секретарь с 1964 по 1969 год, Фелисити Кларк, вспоминает срочную записку, «в двух строчках говорилось:« Принесите мне туфли с цепями ». Кто-то ругался и говорил:« О чем она сейчас? Не бывает обуви с цепочкой! »Но знаете, через полгода все носили туфли с цепочкой!» В другой записке Вриланда говорилось, что все сотрудники Vogue должны носить колокольчики в офисе, по словам модного редактора Кэрри Донован: «Вы знаете, что такое колокольчики.Маленькие котята носят колокольчики, чтобы не заблудиться в шкафах. Итак, все молодые женщины купили колокольчики, повесив их на шею и талию. «Когда она вошла, мы все ходили с бубенчиками. Она сделала вид, что ничего не заметила.

Донован всегда восхищалась обилием идей Вриланд и ее интуитивным чутьем к своим читателям. Когда Донован планировала провести презентацию с использованием длинных юбок, которые она только что увидела во французском прет-а-порте, Вриланд упрекнула ее.«О нет, Кэрри, современные женщины на это не пойдут. Они должны возить детей в школу ». Она никогда никуда не ездила, кроме как на машине с шофером; тем не менее, она все это понимала ».

Вриланд любил шестидесятые; ее эклектичный стиль соответствовал времени. «Представления о красоте менялись, — сказала она. «Если у тебя на носу была шишка, это не имело значения, если у тебя было чудесное тело и хорошая осанка. Вы высоко держали голову, и вы были красавицей … Вы знали, как кататься на водных лыжах и как быстро сесть на реактивный самолет по утрам, прибыть куда угодно и быть кем угодно, когда выйдете.”

Энтузиазм Вриланд по поводу реактивного самолета побудил ее создавать фантастические, масштабные и невероятно дорогие истории о моде. Фотографы ездили с моделями в Азию, Африку, Ближний Восток. Но Вриланд, перфекционист, не всегда был доволен результатами. Модель Пенелопа Три вспоминает: «Однажды в Англии мы с Дэвидом Бейли очень усердно работали над некоторыми фотографиями — три дня и три ночи. Мы прилетели в Америку и торжественно шлепнули их ей на стол. Она достала белые перчатки и посмотрела в световой короб.

»« Бейли, они молодцы! »Затем последовала долгая пауза. «Но мы не можем их использовать».

»« Ах ты старый мешок! Почему бы и нет? »

«» В губах нет томности! «»

«Мы были в ярости, но нам пришлось смеяться», — продолжает Три. «Ей нравилось, что Бейли называл ее старой сумкой».

Одной из вдохновляющих съемок было задание Вриланда для Нормана Паркинсона на Таити в 1965 году. С командой из двух моделей и 200 фунтов золота и серебра Динель — накладные пластиковые волосы — Паркинсон был отправлен с инструкциями босса: «Я хочу, чтобы вы выбрали лучший арабский жеребец, которого вы можете найти на Таити — посоветуйтесь с ветеринаром — и оденьте его в манере Великой Эпохи.Я хочу увидеть иллюстрацию, как здесь, где грива и хвост лошади сплетены с землей. Используйте столько Dynel, сколько хотите — вам не нужно возвращать его ». Как позже заметил Паркинсон: «Миссис Х. Вриланд всегда был рядом, борясь за невозможное и недостижимое. Когда ее идеи увенчались успехом, они восторжествовали ». В противном случае «вскрытия не проводились».

T Шестидесятые годы также принесли нежелательные изменения. 6 июня 1966 года Рид попал в больницу Нью-Йорка, и врачи обнаружили у него рак пищевода.Диана ни с кем не обсуждала болезнь мужа. Когда он умер 3 августа 1966 года в возрасте 67 лет, она была опустошена. Она нарисовала сердечко в своей ежедневнике, пронзив его стрелкой.

Сьюзан Трейн, в то время редактор отдела моды в Vogue , вспоминает, как видела Вриланд, когда она приехала в Париж за коллекциями в следующем январе. «Она обожала его и глубоко горевала. Мы были в одном из домов высокой моды. Она всегда заказывала себе две или три вещи. Она нашла вечернее платье, которое ей понравилось.Вендуза спросила: «Вы хотите, чтобы это было в черном?» «Конечно, нет. В красном. Я не хочу никому напоминать, что я в трауре. Это мое дело ». Хотя она любила черный цвет, в ту зиму у нее не было ничего черного».

После смерти Рида молодые люди, такие как фотограф Дэвид Бейли и дизайнер ювелирных изделий Кеннет Джей Лейн, заполнили пустоту в жизни Вриланда. Лейн познакомился с Вриландом, когда он впервые приехал в Нью-Йорк в середине пятидесятых. Лейн вспоминает: «Она заставила меня осознать важность позитивного мышления.Она говорила: «Не оглядывайся назад. Просто давай. Раздавайте идеи. Под каждой идеей таится новая идея, которая должна родиться ». Лейн сопровождал Вриланда в кино и на вечеринки. Вриланд, по его словам, «хотел юношеской энергии — Холстона, иногда Джека Николсона. Она больше не хотела ходить на обеды к Брук Астор.

Вскоре появилось еще одно плохое известие. К концу шестидесятых годов руководители Vogue стали более критично относиться к деятельности Вриланда. Когда Кэрри Донован попыталась предупредить своего босса, что бизнесмены из Condé Nast сочли редакционный стиль Вриланда слишком дорогостоящим, а ее сообщение не соответствовало времени, старший редактор ответил: «О, я привыкла…».Я знаю, как обращаться с этими людьми. Когда они так поступят, ты просто отдашь им это обратно ». Она ошибалась. Весной 1971 года Вриланд был уволен.

Когда они поняли, что Вриланд уезжает, ее преданные редакторы обезумели. Полли Меллен спряталась в ванной, плача. «Ее офис всегда был прекрасным. Когда вы зашли к ней, она была в ярко-красном офисе с ковриком из шкуры леопарда… На следующее утро офис был бежевым, коврик был бежевым, а номер Vogue был бежевым.”

Вриланд начал безумное путешествие по Европе. Однажды вечером Кенни Лейн присоединился к ней в столовой отеля «Ритц» в Мадриде. Когда оркестр сыграл «Очарование», «она начала кричать», — вспоминает Лейн. «Она не могла остановиться. Все вышло. Ни Рида, ни работы ».

Деньги всегда были проблемой. После замужества Диана стала родителем, от дохода которого можно было зависеть. Хотя Рид всегда работал — в банковском деле, в инвестициях, на свечи Риго, на Пуччи — его работа не приносила много денег.Сохраняя приличия — она ​​была одета от парижских кутюрье, Рид в одежде с Бонд-стрит, каждая курила сигареты, обе использовали мундштук — им удалось скрыть свое финансовое положение от всех, кроме самых близких друзей. Теперь Вриланд справилась с последним финансовым кризисом, снова применив свою изобретательность.

I Весной 72 года адвокат Вриланда Питер Туфо обратился к Эштону Хокинсу, советнику музея Метрополитен, по поводу ее работы с Институтом костюма.Когда куратор Тед Руссо встретился с К.З. Гестом, чтобы обсудить улучшения в Институте, он спросил: «Что вы думаете о Дайане Вриланд?» Она ответила: «Ну, если у тебя ее нет, не открывай. Никто другой даже не может этого сделать ». В 69 лет Вриланд собиралась начать самый успешный акт в своей карьере.

Якобы Вриланд была нанята, чтобы убедить людей отдать свои модные гардеробы музею: рассуждали, что она могла заставить множество людей открывать свои чемоданы.Однако вскоре стало ясно, что она также организует выставки совершенно по-новому. Однажды она сказала: «Проблема этой страны в том, что они хотят дать публике то, что она хочет. Что ж, публика хочет того, чего не может получить, и это дело музея, чтобы научить ее, чего она хочет ».

В то время как сотрудники хотели, чтобы костюмы выглядели так, как они будут выглядеть в тот период времени, который они представляют, Вриланд хотел, чтобы одежда выглядела так, как сейчас . Когда манекен одевали для исторического шоу, Вриланд мог сказать: «О, нет, эти туфли неподходящие», и настаивать на том, чтобы туфли выглядели лучше.Куратор отвечал, что «этих» туфель тогда еще не было. Миссис Вриланд говорила: «Ну, если бы эта женщина выглядела как этот манекен… она бы подумала о них».

В нерабочее время Вриланд очень жила настоящим. Хотя у нее была вереница товарищей-мужчин, которые сопровождали ее по городу, она особенно любила Фреда Хьюза, видного члена толпы Энди Уорхола, которого Уорхол назвал «одним из немногих молодых людей, которые настаивали на костюмах Сэвил-Роу».”

Когда у Фреда были интрижки с молодыми женщинами, Вриланд стал ревновать. Уорхол тоже чувствовал некоторую зависть; он жаловался, что, когда Фред был пьян, он «говорил, как миссис Вриланд». В 1986 году, спустя много времени после того, как Вриланд и Энди перестали регулярно встречаться, Уорхол написал в своем дневнике: «Я сказал Фреду, что кухня грязная, он посмотрел на меня и сказал:« Ну, я не собираюсь мыть посуду ». «Диана Вриланд действительно плохо на него повлияла. Я должен был это разбить ».

Хотя Вриланд наслаждалась культурой Studio 54, она не стала ее частью.Как вспоминает искусствовед Джон Ричардсон, «Диана довольно много выпила» и предпочла водку и виски наркотикам. Однажды вечером, ужиная в своем доме на 38-й улице, Кенни Лейн сказал ей: «Ты всегда говоришь о мара-джу-ванна» — именно так она это произносила — «Я думаю, пора тебе покурить. ” Он дал ей «косяк», и она засветилась. «Боже мой! Боже мой!» — воскликнула она и впала в транс. «Мммммм. Оххх. Оххх. Я чувствую себя такой странной, такой чудесной ». И, как вспоминал Лейн, «она закончила представление, и я сказал:« Дорогой, я боюсь, что это не марихуана.Это косяк, сделанный из обычного табака. Как ты мог так поступить со мной? »В непрерывной общественной жизни Вриланда были и его старшие друзья. Как вспоминает руководитель отдела моды Боаз Мазор, в семидесятые вы хотели пойти в два места: вечеринки «Палей и де ла Рента», и Вриланд, естественно, всегда был там ».

Зимой 1976 года Вриланд навестила свою давнюю подругу Китти Миллер в Палм-Бич. Ее друг Лу Гартнер вспоминает, как сидела с Вриландом на большой вечеринке.Когда ужин закончился, около 10:30, гости начали вставать. Вриланд сказал: «Что это, черт возьми, Скарсдейл?» Она сказала: «Я хочу пойти потанцевать». Gartner отвел ее в клуб в Уэст-Палм-Бич. Gartner вспоминает: «Я разговаривал с ней, и эта тень наткнулась на стол. И я поднял глаза и увидел самого большого чернокожего человека, которого я когда-либо видел в своей жизни, и он сказал: «Ты хочешь потанцевать?» Вриланд поднял глаза и улыбнулся ему, и он сказал: «Не ты, он». Я сказал: «Я не танцую, но она дикая, она классная».«Диана встала и, — продолжает Гартнер, — я никогда не видела ничего похожего на них двоих на танцполе. То есть, ты говоришь о грязных танцах, это было нереально ». Когда она наконец села, Вриланд сказал: «Он самый чудесный человек. Он только что вышел из тюрьмы. Ему нужна помощь и поддержка ». Я сказал:« Мы идем домой ».«

После 1984 года Вриланд стала все реже и реже посещать музей, и по мере того, как шли восьмидесятые, ее здоровье заставило ее уединиться в своей квартире на красной Парк-авеню, где она жила только семье и очень близким друзьям.Хотя у нее была хорошая зарплата от Метрополитена и пенсия от Condé Nast, расходы Вриланд все равно превышали ее доход. В 1987 году она решила продать часть своей бижутерии и позвонила Кенни Лейну, чтобы спросить, что ее «мусорные» драгоценности могут принести на аукционе. Он ответил: «Больше, чем они того стоят. Тридцать или сорок тысяч долларов ». Удивленная, она ответила: «Так много? Мой Бог!» Друзья и помощники Вриланда собрались на мероприятии на аукционе Sotheby’s. Продажа драгоценностей принесла 167 000 долларов, что намного превышает оценку Лейна.Как он вспоминал: «Когда я сказал Д.В. по телефону, каковы были результаты, она сказала: «Это все?» И я сказал: «Хорошо, я рада, , я сижу ». «

По мере того, как ее эмфизема ухудшалась, Вриланд уединилась в своей спальне и не позволила никому ее видеть. Когда она приглашала людей на обед, она звонила своим гостям по телефону в столовой, где подавалась еда, и разговор шел по проводам. Очень хорошие друзья, такие как Лейн, Оскар де ла Рента, Андре Леон Талли и Жаклин Онассис, приходили и читали ей.

Несколько раз для нее вызывалась скорая помощь только для того, чтобы Вриланд ожил — однажды, как известно, она выстрелила прямо на носилках и приказала себе вернуться. В последние часы Вриланда управляющий ее домом вспомнил: «У нее были галлюцинации, когда она разговаривала с матерью. Судя по тому, что она говорила сейчас, она снова была молода, танцевала на вечеринке, наслаждалась жизнью ». Внезапно она закричала своим сильным голосом, обращаясь к руководителю оркестра: «Не останавливай музыку, или я скажу отцу!» Это были ее последние слова.Она впала в кому и больше не оживала. Дайана Вриланд умерла 2 августа 1989 года в нью-йоркской больнице. В квартире в журнале медсестер последняя запись гласила: «Миссис. Звонил Онассис.