Изабеллы блоу: Лучшие образы Изабеллы Блоу

Лучшие образы Изабеллы Блоу

T

Мода•Тенденции

Фото:
Getty Images, Rex Features, архивы пресс-служб

Текст: Полина Садовникова

Сегодня знаменитая фэшн-первооткрывательница Изабелла Блоу могла бы праздновать свой 63-й день рождения. Она скупила всю выпускную коллекцию Александра Маккуина, поселила начинающего шляпника Филипа Трейси в своей квартире, углядела в рыдающей на улице девочке-подростке модель Софи Даль и первой сняла Стеллу Теннант для британского Vogue. А еще она была иконой стиля — каждое ее появление в экстравагантном наряде не ускользало от внимания модной прессы. Вспоминаем самые яркие выходы Изабеллы Блоу и истории, которые за ними стоят.

Изабелла Блоу устроилась в Tatler в 1986 году, когда вернулась в родной Лондон после своих американских похождений (за семь лет, проведенных в Соединенных Штатах, она успела поучиться в Колумбийском университете, обзавестись влиятельными знакомствами в модной тусовке и поработать в Vogue US с Анной Винтур и Андре Леоном Телли). В одном из номеров журнала за 1988 год на странице, посвященной контрибьюторам, про Изабеллу Бротон (так звучит ее настоящая фамилия) говорилось следующее: «Когда на званых ужинах ее спрашивают, чем она занимается в Tatler, она склонна отвечать сквозь завесу страусовых перьев: „Я делаю исторический ресерч, нахожу неуравновешенных людей, выбираю фотографов и места для их съемок“». Любовь Изабеллы к перьям с тех пор только укрепилась, а вот на место любимого дизайнера — в 1988-м Блоу назвала Баленсиагу — со временем нашлись другие претенденты.

Во время шоу Александра Маккуина Изабелла Блоу поддерживала своего друга не только с первого ряда, но и прямо на подиуме. Она приняла участие в показе коллекции осень—зима 1994 в Café de Paris, которую дизайнер посвятил ирландскому фольклору и назвал Banshee в честь фей, предсказывающих смерть в ирландских сказках. А еще на том показе по подиуму прошлась Плам Сайкс, ассистентка Изабеллы Блоу, которая впоследствии не раз была моделью на шоу Alexander McQueen.

«Если на тебе нет помады, я не смогу с тобой разговаривать. Губы необходимы! Они невероятно важны, чтобы цеплять мужиков», — говорила Изабелла Блоу. В 2005-м она выпустила собственную коллекцию помад в коллаборации с M.A.C. — и закатила по этому поводу большую вечеринку в лондонской галерее Blow De La Barra, на которую, конечно, были приглашены все друзья Изабеллы.

У Изабеллы Блоу была внушительная коллекция не только диковинных шляп, но и безумной обуви. Особенно она любила туфли, созданные Маноло Блаником, — их же она при случае дарила своим друзьям, например, певице Дайан Кэрролл. В 2010 году коллекция Блоу была выставлена на аукцион Christie’s вместе с нарядами Alexander McQueen и головными уборами Philip Treacy.

THINKING OF ISABELLA BLOW ON WHAT WOULD OF BEEN HER BIRTHDAY. HERE SHE IS WEARING MY WHITE COCOON & BUSTIER BODYSUIT CIRCA 1998 pic.twitter.com/rfksnFBpkz

— JEREMY SCOTT (@ITSJEREMYSCOTT) November 20, 2019

Нынешний креативный директор Moschino и дизайнер собственной одноименной марки Джереми Скотт был одним из счастливчиков, которых открыла миру Изабелла Блоу. На этой фотографии, которую Скотт вспомнил в своем твиттере аккурат ко дню рождения своей наставницы, Иззи позирует в наряде из коллекции, которую Джереми показал в Jeremy Scott в 1998 году.

Когда Изабелла Блоу увидела первые работы застенчивого шляпника Филипа Трейси, она поселила его в своей квартире, чтобы тот смог работать в нормальных условиях. Блоу обожала творения своего протеже — и редко выбиралась на торжественные мероприятия без его шляпы. «Я не считаю шляпы аксессуарами. Они часть меня. Когда мне плохо, я иду в гости к Филипу, закрываю лицо и чувствую себя фантастически. Хотя, когда мне совсем плохо, приходится идти к врачу за рецептом», — говорила Блоу.

Легендарный фотограф Билл Каннингем обожал ярко и самобытно одетых людей, а Изабелла Блоу всегда любила яркие и самобытные наряды. Неудивительно, что она часто появлялась на снимках самого модного фотокорреспондента. «Билл действительно заставляет побегать. Однажды он сказал мне: „Детка, ты можешь встать на эту решетку?“. Мы были возле Лувра, и на мне было белое шифоновое платье. А недавно я шла по улице в Париже, и он схватил меня и сказал: „Давай, малыш, покажись!“ А ты и не возражаешь, потому что моментально узнаешь этот голос», — рассказывала Изабелла Блоу модной журналистке The New York Times Кэти Хоррин.

{«width»:1200,»column_width»:90,»columns_n»:12,»gutter»:10,»line»:40}false7671300falsetruetrue[object Object]{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}»}

11 цитат знаменитой первооткрывательницы моды

T

МОДА•ЦИТАТА

Говорит Изабелла Блоу

ТЕКСТ: Катя Федорова

11 цитат знаменитой первооткрывательницы моды.

Сегодня свое 60-летие праздновала бы одна из самых неординарных, талантливых и трагичных персон в модной индустрии — Изабелла Блоу. У обедневшей британской аристократки был особый дар видеть большой талант в самой его ранней стадии. Кроме этого каждое появление самой Изабеллы, обожавшей экстравагантные наряды и умопомрачительные платья, было целым событием. Специально для The Blueprint автор Telegram-канала Good Morning, Karl! Катя Федорова собрала знаковые фотографии и цитаты Блоу — про шляпы, Александра Маккуина и «Аль-Джазиру».

Незадолго до смерти Изабелла планировала работу надо серией книг о ближневосточной моде. «В теории я могу стать Эльзой Кленч (ведущей знаменитого шоу о моде “Стиль с Эльзой Кленч”. — Прим. The Blueprint) «Аль-Каиды”, — говорила она Филипу Трейси. “Ты сумасшедшая, и, пожалуйста, больше никогда не произноси это вслух, — ответил ей Трейси. — Ты имеешь в виду канал «Аль-Джазира»».

«Мне невероятно жаль, но я довольно уродлива. Я знаю, что это субъективно и что мне стоило бы просто говорить, что моя внешность необычна (неординарна). Мое лицо как портрет Плантагенета».

«Женщины любят одежду, потому что она значит для них что-то большее — напоминает о дне, когда она познакомилась с любимым мужчиной, вышла замуж, занялась любовью. Это все в голове и неотъемлемо связано с женской сущностью».

«Я не считаю шляпы аксессуарами. Они часть меня. Когда мне плохо, я иду в гости к Филипу (Трейси), закрываю лицо и чувствую себя фантастически. Хотя, когда мне совсем плохо, приходится идти к врачу за рецептом».

«Спортивные штаны на ужине, обеде и вообще в любом месте, кроме спортивной площадки, недопустимы».

«Когда ты красотка, тебе не нужна одежда, а когда ты страшненькая, как я, ты как дом без фундамента, и тебе необходимо что-то, чтобы привести все это в порядок».

«Если на тебе нет помады, я не смогу с тобой разговаривать. Губы необходимы! Они невероятно важны, чтобы цеплять мужиков».

«Маккуин говорит, что, когда я умру, он хочет забрать мою голову — и когда он будет просыпаться по утрам, то будет видеть, как мои губы двигаются и произносят: “Где мои наряды?”».

«Модная индустрия полна вампиров, которые высасывают твои мозги, как пылесос. Поэтому я ношу шляпы, чтобы всех от себя отгонять. Они говорят: “О-о-о-о, дай я тебя чмокну”, — а я отвечаю: “Нет, спасибо”. Шляпы же помогают этому препятствовать. Я не хочу, чтобы все подряд лезли ко мне целоваться. Я хочу целовать только тех, кого люблю».

«Шляпы — это более дешевая и менее болезненная форма пластической хирургии».

{«width»:1200,»column_width»:111,»columns_n»:10,»gutter»:10,»line»:40}false7671300falsetrue{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}»}true

Помогал ли Александр МакКуин довести Изабеллу Блоу до смерти?

Трагический наставник: Изабелла Блоу с Александром МакКуином в 2005 году

Он был прославлен миром моды, но новая биография дизайнера Александра МакКуина раскрывает темную сторону его таланта.

В субботу выяснилось, что он склонен к разврату. Сегодняшний отрывок рассказывает о его жестокости по отношению к Изабелле Блоу, известному стилисту и женщине, которая сделала его звездой.

Что касается известного модного стилиста Изабеллы Блоу, никто не мог создать такую ​​райскую одежду, как Александр МакКуин. Она рассказала о нем всем, кого знала в индустрии, и обеспечила ему первое освещение в Vogue и Vanity Fair.

Большинство молодых дизайнеров были бы глубоко признательны даже за то, что их заметил Блоу. Но МакКуин, известный своим друзьям под своим христианским именем Ли, казалось, гордился своим порочным и озорным характером.

Однажды, ожидая прибытия своего наставника, он взял муслиновый мешок для одежды и быстро прорезал в нем проймы. Дрэг-художник Николас Таунсенд, который был с ним в то время, вспоминал: «Она вошла и сказала: «Я люблю этого милого, я люблю его!» ’

Убежденный, что мешок был последним умопомрачительно дорогим творением Маккуина, Блоу попал прямо в ловушку. После того, как она ушла, двое мужчин больше не могли сдерживаться и расхохотались.

Это был жестокий трюк — и далеко не в последний раз, когда МакКуин отплатил своему самому верному стороннику гораздо меньшим уважением и добротой, чем она того заслуживала.

«Временами Ли мог пренебрежительно относиться к Исси и высмеивать ее», — сказал близкий друг МакКуина, известный как БиллиБой. «Он обращался с ней очень плохо, и временами это было так грубо, что я думала: «Как он может так говорить?»

‘Но между ними были какие-то психосексуальные отношения. Она была полностью очарована им и его работой, и я думаю, что он хотел ее наказать. Было [также] что-то глубоко мазохистское в его личности: я думаю, что, наказывая ее, он наказал себя».0003

Исси Блоу, которому тогда было 33 года, ворвался в жизнь МакКуина, как ураган, когда он заканчивал магистратуру по моде в Central St Martins в Лондоне.

Для своего выпускного шоу 1992 года — «Джек-потрошитель преследует своих жертв» — он разработал десять образов, в том числе черный шелковый жакет с баской, черный топ-бюстье и ситцевую юбку, покрытую следами от ожогов и журнальными статьями из папье-маше.

Блоу, присутствовавший в зале, мгновенно пришел в восторг — не в последнюю очередь от прозрачных этикеток из плексигласа на каждой одежде, некоторые из которых содержали пряди собственных лобковых волос МакКуина. На следующий день, в брюках Готье с черной бахромой, она с важным видом пришла в Центральный Сент-Мартинс и представилась довольно испуганному студенту-моднику.

«Он не знал, кто она такая, и на данном этапе не особо ей доверял», — сказала бывшая соседка МакКуина по квартире Рева Мивасагар, которая была свидетельницей той первой встречи. «Она очень много говорила о том, кого она знала, обо всех своих связях, и Ли думал, что она просто сумасшедшая.»

Не зная, что с ней делать, МакКуин отклонил ее предложение купить всю коллекцию, но она неоднократно утомляла его. звонит ему. Затем она сказала ему, что ей придется платить в рассрочку, так как она была расточительна и нуждалась в деньгах.

В течение следующих нескольких месяцев он сопровождал Блоу в банкоматах по всему Лондону; каждый раз она снимала 200 фунтов, а он давал ей наряд в черном мусорном пакете.

«Никто не интересуется мной, кроме этой безумной, черт возьми, богатой женщины», — пожаловался он другу. Но в конце концов до него дошло, что Блоу, чьи связи простирались от покойного Энди Уорхола до Руперта Эверетта и всех, у кого было имя в мире моды, может быть весьма полезным.

Исси Блоу, которому тогда было 33 года, ворвался в жизнь МакКуина, как ураган, когда он заканчивал магистратуру по моде в Central St Martins в Лондоне

Так началась сложная дружба между толстым сыном таксиста из Восточного Лондона и крайне эксцентричной аристократкой, которую МакКуин однажды описал как помесь торговки рыбой из Биллингсгейта и Лукреции Борджиа.

Вскоре они поняли, что у них много общего. Как и он, ей нравилось шокировать людей нетрадиционным поведением — например, демонстрировать свою грудь на публике — и вести «грязные» разговоры о сексе.

И подобно Маккуину, который никогда не был доволен своей внешностью, Блоу был убежден, что она уродлива.

Для нее привлекательность высокой моды заключалась в ее способности трансформироваться и маскироваться. Отчаявшись нанять дизайнера для работы над ее внешностью и одеждой, она предложила ему дом в Белгравии без арендной платы.

Она также сменила имя. «Ли» не подходит, сказала она, поэтому настояла на том, чтобы называть его вторым именем, Александром, потому что это звучало величественнее.

У 24-летнего дизайнера не было бы более благосклонного покровителя. Часто называя его «Александром Великим», Блоу представил его полудюжине известных дизайнеров и неоднократно говорил ему, что он гений.

МакКуин безудержно плакала на ее похоронах. Дизайнер изображен на службе в 2007 году (вверху)

Однако не все были убеждены. «Некоторые редакторы Vogue думали, что он был каким-то неряшливым простым мальчиком, — вспоминал Плам Сайкс, который тогда работал в журнале.

‘Офис был из высшего среднего класса, и он казался таким грубым. . . Он всегда был немного вонючим, потным и грязным».

Вскоре МакКуин и Блоу разговаривали по телефону не менее четырех раз в день. Его также приглашали в Хиллз — загородный дом в Глостершире, который она делила со своим мужем Детмаром — до шести раз в год.

Чтобы развлечь Маккуина, Блоу даже организовал для них уроки соколиной охоты. И благодаря ей его последние работы были сфотографированы в тот год, когда он окончил школу, на фоне Хиллса и красовались на шести страницах Vogue.

Это была неслыханная награда для начинающего дизайнера. Но Блоу, которая не могла забеременеть, просто сказала: «Он мой ребенок — я его обожаю».

А потом, несколько лет спустя, все пошло не так. Все началось, когда МакКуин получил должность креативного директора Givenchy в 19.96. Неожиданно у него появилась жирная зарплата и деньги на оплату многочисленного персонала. Блоу был в восторге: наконец-то ее преданность будет вознаграждена платной консультацией — по крайней мере, она так себе представляла.

Ее муж попросил своего франкоязычного бухгалтера проверить документы и договориться о зарплате Маккуина, которая была примерно на 150 000 фунтов больше, чем предлагал Живанши.

Затем МакКуин отправился на «Евростар» в Париж, чтобы подписать окончательный контракт — в сопровождении Блоу. Но впервые кто-либо мог вспомнить, все, что она делала, казалось, раздражало его.

«Она мне в *** в голову въехала», — пожаловался он бухгалтеру Детмара после того, как она разделась до нижнего белья в поезде и начала меняться одеждой с моделью. Не обрадовался он и тому, что в Париже пришлось заказывать дополнительное такси для многочисленных шляпных коробок и чемоданов Блоу.

Тем не менее, к концу дня контракт был подписан, и Блоу отпраздновал это с Маккуином за шампанским и икрой. К тому времени она мечтала не только стать его музой, но и открыть в Париже фанк-салон.

МакКуин позволит ей узнать от других, что она не входит в его планы.

Блоу был «совершенно опустошен», вспоминал Детмар, который до сих пор считает решение Маккуина ничем иным, как предательством. «Но проблема была в том, что Исси не могла поссориться с ним, потому что она была зависима от Маккуина. Она не хотела терять одежду».

Она подавила горькое разочарование и продолжала делать для Маккуина все, что могла. Были съемки с престижными фотографами; однажды — зная, что это ему понравится — она даже пришла на одно из его шоу, одетая как собака в ошейнике и на цепи.

Но к 1998 году их отношения уже не были такими близкими, как раньше. — Это как вампиры, — храбро сказал Блоу. «Тебе нужен кто-то, и тогда тебе больше не нужен наркотик». Всегда мучимая низкой самооценкой, теперь она чувствовала неудачу на всех уровнях. По ее словам, она была уродлива, у нее никогда не было денег, и она даже не могла иметь детей.

Друзья были встревожены, когда она начала вести себя более беспорядочно, чем обычно: выставила счет за такси на 10 000 фунтов стерлингов, завела роман с итальянским владельцем отеля, позволила своей груди вылезти наружу во время обеда в ресторане и забыла снова убрать ее.

В январе 2003 года Детмар подала на развод. Когда МакКуин услышал эту новость, он отвез Блоу прямо в Приорат, психиатрическую больницу в Рохэмптоне, Лондон, где ей поставили диагноз клинической депрессии и госпитализировали на три месяца.

На протяжении всей службы в Глостерском соборе МакКуин снова и снова говорил своей подруге: «Хотел бы я сделать больше». — Он боялся темноты Исси, потому что она была у него самого, — сказал Детмар. — Значит, он не пошел бы туда, и я его не виню. Исси всегда пытался восстановить прежние дни, но тот мир ушел».

После освобождения Блоу на некоторое время сплотилась и помирилась со своим мужем. МакКуин был потрясен, утверждая, что ее отношения с Детмаром были «токсичными», и прервал все контакты на несколько месяцев.

На какое-то время ее уныние рассеялось. Затем, в марте 2006 года, она предприняла первую из нескольких попыток самоубийства, приняв передозировку таблеток, но ее спасло неожиданное появление модистки Филипа Трейси со своим другом Стефаном Бартлеттом.

В следующем месяце ей промыли желудок после очередной передозировки, а затем она умышленно въехала на своей машине в кузов грузовика Tesco. «Я всегда ненавидела Tesco», — сказала она с черным юмором.

Вскоре после этого она сбежала из клиники и взяла такси до эстакады A4 в Илинге. Одетая в пальто и туфли от Prada, она перелезла через ограждение и приготовилась броситься с эстакады.

В последний момент она передумала, но было слишком поздно: она упала и сломала лодыжки и ступни, повредив при этом ногти.

Позже Изабелла сказала, что, поскольку она больше не может носить высокие каблуки, в жизни нет смысла. Но после пребывания в больнице, опять же частично финансируемого МакКуином, она выздоровела. А в апреле 2007 года она пригласила его в Хиллес на выходные.

Она была в деликатном состоянии, но взяла на себя труд повесить фотографию Маккуина в большом зале и попросить кухарку приготовить для него роскошную еду.

Но когда МакКуин приехал с парой подруг, он заперся в своей комнате и отказался от любой еды, кроме сыра Чеддер.

– Он лежал в постели, вышибленный из головы, – сказал Детмар. «И это было трудно для Исси. У нее все шло не так, и было грустно, что Александр не мог этого увидеть и хоть немного взять себя в руки.

‘Думаю, это стало для нее последней каплей’.

Позже М. Квин утверждал, что в те выходные у него был трехчасовой разговор с Блоу. Но модный писатель Сьюзи Менкес, которой Блоу в течение следующих двух недель отправлял все более отчаянные электронные письма, сказала: «Исси действительно выглядела очень одинокой и чувствовала себя разочарованной тем, что Ли ее подвел». из флакона гербицида паракват. Она точно знала, к чему это приведет, поскольку отец Детмара покончил с собой в 1977 таким же образом.

Два дня спустя, в возрасте 48 лет, она скончалась в больнице Глостера.

Маккуин услышал эту новость во время перерыва в Риме. Совершенно опустошенный, он полетел домой и сразу же начал посещать медиумов и просить их связаться с его другом.

Салли Морган, бывший экстрасенс принцессы Дианы, вспоминает, как МакКуин пришел навестить ее всего через два дня после смерти Изабеллы.

«Когда она [Изабелла] ушла, это было почти так, как будто он потерял руку или ногу», — сказала она. «Он был очень обеспокоен ее кончиной и ее характером».

Морган утверждает, что она действительно вступила в контакт с духом Блоу, и что МакКуин был «ошеломлен» тем, что она сказала ему. Но временный бойфренд дизайнера, Арчи Рид, был настроен скептически. «Я не хотел, чтобы Салли Морган кормила его быдлом, поэтому я сам договорился с ней о встрече», — сказал Рид.

К своему удивлению, он заявил: «Она рассказала мне то, чего никто другой не мог знать». По словам Моргана, Блоу стояла рядом с Рид, на ее губах была фирменная ярко-красная помада Chanel. У ее духа было для него только одно важное сообщение: «Будь осторожен», которое Рид позже истолковал как предупреждение о собственном душевном состоянии МакКуина.

Однако сейчас дизайнер решил сделать все возможное для своего покойного друга. Однако Детмар уже попросила Филипа Трейси выбрать наряд для ее последнего публичного появления.

В конце концов, Трейси, зная, что Блоу захочет уйти в одежде Маккуина, связалась с дизайнером — и они выбрали бледно-зеленое кимоно и шляпу Трейси из перьев фазана. Пока тело Блоу одевали, Маккуин безутешно рыдал.

Прежде чем гроб закрыли, он отрезал прядь ее волос, из которой позже сделал себе кольцо. Он безудержно плакал во время ее панихиды в Глостерском соборе и снова и снова говорил своей подруге: «Хотел бы я сделать больше».0003

Позже Маккуин признался своему другу БиллиБою, что винит себя в смерти Блоу. «Я не мог полностью с ним не согласиться, потому что он был так жесток с ней», — сказал БиллиБой.

«Одна часть его говорила: «Я прикончу эту суку, мне все равно, она мне больше не нужна. А другая, более человечная сторона, поняла, что он монстр».

Дизайнер (на фото с Наоми Кэмпбелл, Кейт Мосс и Аннабель Нилсон в 2004 году) умер в 2010 году 

Смерть Блоу продолжала преследовать Маккуина. Он поместил их фотографию на кофейный столик в своей гостиной и два ее портрета на стену.

Сознавая, что он никогда не вознаграждал ее за преданность при жизни, он мог, по крайней мере, сделать это после смерти. Его следующий показ мод, La Dame Bleue, был посвящен Блоу, и в приглашении она была изображена в образе Боудики в платье Маккуина, едущей на колеснице, запряженной крылатыми лошадьми.

Когда толпа модников заняла свои места в Palais Omnisports в Париже, они почуяли что-то необычное в воздухе. Персонал МакКуина наполнил огромное пространство ароматом Fracas, любимых духов Блоу.

Шоу открылось гигантской птицей из голубых неоновых огней, крылья которой поднимались и опускались над входом на подиум. Это был символ духа Изабеллы, наконец освободившейся.

Однако ее друг продолжал чувствовать, что свет ушел из его жизни. Посещений экстрасенсов стало больше. Ему нужно было быть уверенным, что ее дух покоится с миром и что она не винит его, но, несмотря на все, что говорили ему экстрасенсы, он чувствовал себя неловко.

В том же году психиатр, доктор Стивен Перейра, диагностировал у Маккуина смешанное тревожное и депрессивное расстройство. Типичными симптомами этого являются низкая самооценка, нарушение сна, усталость и недостаток энергии, чувство раздражительности, пессимизма или беспокойства.

«С того дня, как [Исси] скончалась, он всегда думал о ней», — подтвердила сестра МакКуина Джанет.

Два года спустя дизайнер показал своему другу и бывшему коллеге Себастьяну Понсу кольцо с прядью волос Блоу. Из того, что сказал МакКуин, для Понса было очевидно, что он все еще чувствует себя виноватым за то, как он с ней обращался.

Большинство его друзей думали, что со временем его горе утихнет. Но время для человека, который так многим был обязан Изабелле Блоу, быстро истекало.

  • Адаптировано из книги Эндрю Уилсона «Александр МакКуин: Кровь под кожей», опубликованной издательством Simon & Schuster 26 февраля по цене 25 фунтов стерлингов. © 2015 Эндрю Уилсон. Чтобы купить копию за 18,75 фунтов стерлингов (скидка 25 шт.), посетите сайт mailbookshop.co.uk или позвоните по телефону 0808 272 0808. Предложение действует до 14 февраля, а p&p предоставляется бесплатно только в течение ограниченного времени.

Isabella Blow | Мода | The Guardian

«Помесь торговки рыбами из Биллингсгейта и Лукреции Борджиа», — так однажды модельер Александр МакКуин охарактеризовал Изабеллу Блоу, в разное время модного руководителя Tatler, Vogue и Sunday Times, скончавшуюся в больнице в возрасте 48 лет. после перенесённого рака и депрессии.

Она была наиболее известна как искательница талантов и покровительница молодых британских дизайнеров. Она защищала Маккуина после того, как в 1992 году купила всю его коллекцию выпускников, а также открыла и воспитала модистку Филипа Трейси, чьи изысканные шляпы стали ее торговой маркой. Она также открыла для себя моделей Софи Даль и Стеллу Теннант.

С 1997 по 2001 год она была модным директором журнала Sunday Times Style, где я был ее помощником. Ее характерный аромат туберозы возвестил о ее прибытии в унылый офис News International в восточном Лондоне, если вы не заметили на горизонте одну из ее шляп Treacy. Это был сигнал к использованию помады и высоких каблуков — по словам Изабеллы, ношение джинсов и кроссовок считалось преступлением, заслуживающим увольнения. Часто из-за спешки помада оказывалась у меня на зубах или на полпути к подбородку, но это было нормально, потому что так выглядела и Изабелла.

Когда ее расходы стали слишком завышенными, она согласилась пользоваться метро вместо такси и обнаружила, что это ей нравится. Я встречал ее на вокзале, чтобы показать ей обратный путь в контору — ежедневно беспокоился, что ее вид, на шпильках, в мехах, возможно, в одноногом брючном костюме и шляпе, вызовет дорожно-транспортное происшествие на дороге. основная дорога с двусторонним движением.

Изабелла — или Иззи, как ее называли, — сказала, что любовь к моде пришла от ее бабушки, леди Веры Дельвес Бротон, фотографа, исследователя и охотницы. Семья жила в Доддингтоне, замке с 35 000 акров земли в Чешире, с 14 века, но он был продан, чтобы выплатить долги ее деда по азартным играм, и в детстве Изабелла могла видеть замок только из семейного коттеджа на усадьба. Ее родители так и не оправились от смерти своего единственного сына — двухлетнего, которого Изабелла видела утопающим в семейном бассейне, — и она сказала мне, что они, похоже, потеряли интерес к ней и ее сестрам.

Родилась в Лондоне, ее отправили в школу Хитфилд в Аскоте, графство Суррей. Когда ей было 14 лет, ее мать объявила, что уходит из семьи, пожала ей руку и попрощалась; После этого Изабелла редко ее видела. Ее отец, сэр Эвелин Делвес Бротон, женился во второй раз. Когда он умер в 1993 году, он оставил ей 5000 фунтов стерлингов из своего состояния в 6 миллионов фунтов стерлингов. Она никогда не умела держать деньги, несмотря на прибыльные рекламные сделки и консультации (в частности, со Swarovski; она была движущей силой, стоявшей за переосмыслением компании по производству хрусталя), потому что ее щедрость была огромна.

После A-level и секретарских курсов она подрабатывала случайными людьми, например уборщицей. Даже тогда она превращала тряпку в сложную шляпу, чтобы волосы не падали на лицо. В 1979 году она переехала в Нью-Йорк, чтобы изучать китайское искусство в Колумбийском университете. В 1981 году она вышла замуж за Николаса Тейлора, но через два года они развелись. Ее друг, музыкант Брайан Ферри, познакомил ее с Анной Винтур, редактором американского Vogue, которая наняла ее в качестве помощницы.

Она стала частью авангардной нью-йоркской сцены и дружила с Энди Уорхолом, Роем Лихтенштейном и Жаном-Мишелем Баския. Она вернулась в Лондон в 1986 лет в качестве помощника тогдашнего модного директора Tatler Майкла Робертса. В 1993 году она ушла в британский Vogue, а после Sunday Times вернулась в Tatler в качестве фэшн-директора.

В 1989 году она познакомилась со своим вторым мужем, Детмаром Блоу, адвокатом, а затем арт-дилером. Когда они поженились в Глостерском соборе, она носила головной убор, заказанный тогда еще неизвестным Трейси, что положило начало их дружбе.

Появление Изабеллы — Уоллис Симпсон в исполнении Сальвадора Дали — в первых рядах модных показов стало таким же желанным, как и сами коллекции. Однажды на ее голове был лобстер, инкрустированный драгоценными камнями, а в другой раз — наряд, вдохновленный Жанной д’Арк, в который входила тяжелая промасленная цепь, которую она тащила за собой. После этого она посетила Карла Лагерфельда в его парижском доме и протащила грязную цепь по его плюшевым кремовым коврам.

На обеде с Николасом Кольриджем, управляющим директором Condé Nast, она носила пару рогов, покрытых тяжелой черной кружевной вуалью.

Когда он спросил, как она сможет есть, она сказала: «Николай, меня это совершенно не касается».

К концу жизни Изабелла стала такой же узнаваемой, как дизайнеры и молодые художники, которых она поддерживала. В 2002 году Музей дизайна провел выставку под названием «Когда Филип встретил Изабеллу», посвященную отношениям между Трейси и его музой. В 2004 году она сыграла эпизодическую роль в фильме «Водная жизнь со Стивом Зиссу».

У нее остались Детмар и значительная коллекция шляп.

Джорди Грейг пишет: Иззи Блоу никогда не скучала. Она была оригинальной, которая всегда преподносила сюрпризы. Я знал ее 25 лет и особенно близко последние шесть лет в Tatler. На каждую встречу в моем офисе она надевала шляпу, всегда была безукоризненно накрашена и чаще всего носила платье, больше подходящее для бала, чем для корпоративной жизни, но она никогда не была шаблонной модницей. «Извини, Джорди, я забыла свои трусики», — говорила она со знанием дела. «Ой, прости», — смеялась она, внезапно понимая, что из ее топа выпала грудь.

Добавить комментарий