Petra collins: как фотограф из Торонто стала любимицей мира моды
как фотограф из Торонто стала любимицей мира моды
T
МОДА•ИКОНА СТИЛЯ
ТЕКСТ: Ира Соломатина
Петра Коллинз, выросшая в обычной семье среднего класса в пригороде Торонто, доказывает, что мир искусства и мир моды гораздо демократичнее, чем можно подумать. На ее счету — а ей всего 25 — рекламные ролики и съемки для Gucci, Levi»s, Calvin Klein и других брендов, альбом ее лучших снимков и несколько выставок. Сама она говорит, что ни один из ее проектов не состоялся бы, не прояви она собственную инициативу. Рассказываем о любимице мира моды подробнее.
Почему Петра Коллинз — идеальная ролевая модель, в общем-то понятно. Она не только фотограф-вундеркинд (25-летняя Коллинз недавно выпустила книгу, приуроченную к десятилетию своей карьеры), но и, что называется, «девчонка с соседней улицы»: открытая и простая. «Главное, не опускать руки, даже если все идет не так», — сказала Коллинз в интервью журналу i-D. Успех фотографа, режиссера и куратора Коллинз вправду основывается на том, что она не сдается и не пасует.
В старшей школе, когда учеба шла из рук вон плохо из-за дислексии («я чувствовала себя совершенно никчемной»), Петра взяла в руки фотокамеру. Не особенно рассчитывая на ответ, она отправила свои снимки в онлайн-журнал Rookie, с которым вскоре начала сотрудничать. Петре Коллинз удается находить очарование в повседневности. Ее первые работы, посвященные взрослению, — это достаточно обыденные снимки: фотографии подростков в их спальнях, ванных комнатах, среди вещей привычных и заурядных. Необычными их делают цвета, придающие повседневным сценам утопическую, полуреальную атмосферу, и манера Коллинз почти вплотную приближаться к своим персонажам. Фотографии Петры допускают в личное пространство ее героев, передают настроение доверительности и уязвимости, но в то же время напоминают о красоте, которая скрывается в рутинной жизни подростка из пригорода.
Огромное место в творчестве и жизни Коллинз занимает переосмысление женственности. Женское тело и женская сексуальность постоянно подвергаются общественной цензуре, считает она.
В своих работах она предлагает альтернативу сложившимся в обществе стереотипам: в 2013-м ее (впоследствие скандально известная) фотография была удалена из сети Instagram из-за неэпилированной зоны бикини, а годом позже Коллинз сделала футболку для бренда American Apparel, принт которой изображал процесс менструации. Женственность, по мнению Коллинз, многогранна и не вписывается в рамки традиционных общественных предписаний.
Работы Петры Коллинз
То, что первым брендом, решившим сотрудничать с Коллинз, стали Levi’s, совсем неудивительно. В 2015 году фотограф сделала серию портретов для легендарной джинсовой марки, которая исторически позиционирует себя как бренд для молодых людей. Рок-гитаристка Джоан Джетт, модель Эрин Уоссон, художница Фиби Коллинз-Джеймс показаны в повседневных, порой интимных ситуациях — у супермаркета с собакой, в гостиной у окна, перед зеркалом (как смутное эхо угрожающих портретов Синди Шерман из 1980-х).
И на кастинг показа Gucci она попала почти случайно, совсем не ожидая, что сотрудничество с флорентийским брендом принесет ей всемирную известность.
С показа Gucci 2016 года, на котором Петра прошлась по подиуму в темно-красном костюме из жаккарда и босоножках на невозможно высокой платформе, началась история ее сотрудничества с Алессандро Микеле. «Мы прониклись симпатией друг к другу еще во время кастинга», — рассказывала как-то в интервью фотограф, которая за последние два года успела снять ролик для Gucci Eyewear, поучаствовать в запуске парфюма Gucci Bloom и создать — совсем недавно, к китайскому Новому году — умилительную рекламную кампанию. Кампания состоит из фотографий собак и аксессуаров марки, а снято все в теплых, сюрреальных цветах, которые стали отличительным знаком стиля Петры.
Петра Коллинз для Gucci
Сотрудничество с Алессандро Микеле сделало Коллинз богемной иконой современной моды: в ролике Gucci Bloom, сопровождавшем запуск аромата, фотограф бродит по заросшему цветами саду в компании модели Хари Неф и актрисы Дакоты Джонсон. Воздушная копна светлых кудрей добавляет ей сходства с героиней романтической повести, а пышные воротники-жабо, длинные юбки с бантами и тяжелые медные кольца лишь усиливают ассоциацию.
Впрочем, в разлетающихся платьях и экстравагантно-богемных нарядах Петра появляется разве что на мероприятиях бренда, где экзальтированная мечтательность является обязательным элементом образа. В обычной жизни Коллинз отдает предпочтение простым, незамысловатым вещам. «Мне кажется, носить нужно то, в чем удобно», — заметила она в интервью Dazed & Confused. На интервью, словно в подтверждение своих слов, Коллинз пришла в огромном красном свитшоте и рваных джинсах. Женственность Коллинз действительно многогранна: она органично выглядит и в потертых джинсах с растянутыми футболками, и в длинных платьях Gucci. Главное — чувствовать себя уютно, считает Коллинз. И в этом мы с ней совершенно согласны.
{«width»:1200,»column_width»:111,»columns_n»:10,»gutter»:10,»line»:40}{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}»}false7671300falsetruetrueЖенский взгляд Петры Коллинз
Как уже было сказано, камера может лгать, особенно когда речь идет о красоте.
Вы видите изображение модели, безмятежно смотрящей вдаль, и предполагаете, что момент, запечатленный камерой, на самом деле был красивым и безмятежным, тогда как реальность может быть противоположной.
Возьмем короткометражный фильм, который Тейт Модерн недавно заказал двадцатитрехлетней канадской художнице Петре Коллинз для сопровождения своей выставки работ Джорджии О’Киф. Коллинз, наиболее известный как фотограф, решил отдать дань уважения пейзажам, прославившим О’Киф: озеро Джордж, штат Мичиган, и пустыня Нью-Мексико. Ее вдохновило то, что художник однажды сказал в интервью: «Они могли сказать мне, как они рисовали свои пейзажи, но они не могли сказать мне, [как] рисовать свои». В студии в Бушвике Коллинз и ее помощники создали макеты естественной обстановки, рассыпав песок по полу и установив раскрашенные фоны. Идея заключалась в том, чтобы снять молодых женщин, взаимодействующих с пейзажами. Для большего интереса они добавили реквизит, связанный с природой: фрукты, цветы и одолженную ящерицу по имени Дрю Бэрримор.
Несколько недель назад утром перед съемками студия была наполнена дымом от дымовой машины. Пространство было заполнено татуированными молодыми женщинами — рабочими пчелами и моделями, многие из которых являются постоянными объектами Коллинза, взятыми из Instagram и арт-сцены в центре города. (Она называет их «мои музы».) Коллинз сама также является моделью. Она может напоминать гламазон эпохи диско, со скульптурными чертами лица, очерченными яростным взглядом, и ее вьющимися волосами, разделенными пробором посередине. Но на съемочной площадке она была незаметной в обрезанных шортах и кроссовках. «Мне нравится быть мухой на стене», — сказала она мне.
Модели одна за другой подходили к набору. Им не давали никаких указаний, кроме как быть собой. Коллинз возилась с музыкой — Граймс, Бетонная блондинка, — которую она выбрала накануне вечером. «Я без ума от создания плейлиста», — сказала она. Фактический саундтрек к видео будет состоять из записи интервью О’Киф, воспроизводимой поверх жутких звуков природы.
Коллинз стояла над ноутбуком, наблюдая за кадрами, снятыми ее оператором-постановщиком Кевином Хейденом. Иногда она давала направление. — Ты можешь сосредоточиться? — спросила она Хейдена. Модель, художница по имени Майя Рут Ли, грызла лепестки цветов, пока ассистент постановщика лил ей на лоб воду. Коллинз ободряюще выкрикнул: «Подойди ближе! Ух, это так красиво! Это мило.»
В следующей сцене участвовали три тысячи божьих коровок, заказанных по Интернету. Барби Феррейра, миниатюрная модель plus-size с большим количеством подписчиков в социальных сетях, которая является одной из частых героинь Коллинза, вышла на съемочную площадку в белых колготках в сеточку, фиолетовом атласном бюстгальтере и трусах. Грудь Феррейры блестела. На нее нанесли смесь геля для тела и оливкового масла.
Феррейра уселся на блестящий пол и начал принимать позы. Помощница по производству достала божьих коровок из бумажного пакета и бросила ей на голову.
Феррейра взвизгнул. «Это безумно плохо», — сказала она.
«Они щекочут!»
Коллинз рассмеялся, но затем твердо сказал: «Тебе придется остыть».
Больше божьих коровок. Феррейра взвизгнул.
«О, отлично, теперь они у нее на ногах!» — сказал Коллинз.
Кто-то протянул Феррейре красный цветок, и Коллинз увидела ракурс, который ей понравился. «Барби, не двигай головой!» — позвала она. «Опусти руку. Ой! На нем ошибка!»
Хейден увеличил масштаб. Получившийся кадр имеет романтическую атмосферу: Феррейра виден в профиль, созерцая божью коровку, взбирающуюся на ярко-красный мак.
Коллинз был доволен. «ХОРОШО,. у нас все хорошо, — сказала она. Феррейра застонал и начал смахивать жуков. «Отправиться! Отстаньте от меня, чертовы твари!»
Коллинз — олицетворение эстетики, завоевавшей популярность в мире моды и в некоторых частях Instagram — мечтательный, сверхженственный подход, который иногда появляется под заголовком «женский взгляд». Ее аккаунт в Instagram, на который подписано триста восемьдесят шесть тысяч человек, полон портретов молодых женщин, которые, кажется, намекают на то, что они были созданы молодой женщиной.
Субъекты показаны в угрюмых, внутренних моментах, которые подчеркивают их внутреннюю сущность и намекают на более широкое повествование. Это могли быть кадры из старинного фильма — впечатление усиливалось тем, что Коллинз часто снимает на пленку, а не на цифровую камеру. Свет теплый и рассеянный. Множество девчачьих тотемов: цветы, наклейки, блестящий лак для ногтей, розовый цвет.
Изображения взяты из разных источников и отражают сложную карьеру Коллинза, которая охватывает миры искусства, моды и рекламы. За последние несколько месяцев она создала модные развороты для таких журналов, как Purple и i-D, , художественную выставку для галереи Сан-Франциско, корпоративную рекламную кампанию (Adidas) и музыкальное видео для поп-звезды Карли Рэй Джепсен. Появляются одни и те же модели — рыжеволосая муза моды Индия Сальвор Менуез, актриса и редактор Тави Гевинсон и Села Марли, дочь Лорин Хилл и Рохана Марли. Коллинз также выступает в качестве модели. Возможно, вы видели ее в новой рекламе Gucci, где она разъезжает по Токио на японском «легком грузовике».
«Я люблю Петру, — написал мне по электронной почте дизайнер Gucci Алессандро Микеле. «Она художница, настоящая женщина интенсивной и мощной красоты».
Петра Коллинз в рекламной кампании Gucci осень-зима 2016. ФОТОГРАФИЯ ГЛЕНА ЛУЧФОРДА
Все это делает Коллинз несколько запутанной фигурой. Фотограф Райан МакГинли, для которого она работала моделью, описал ее как «красивую девушку». «Мне всегда задают вопрос, что делает Petra с ?», — сказал он. «Она в некотором роде уорхолианка: кто-то курирует, а также является художником и моделью». МакГинли поместил ее в давнюю традицию художников / главарей, в которую входит и сам МакГинли. «Все началось с Уорхола, Аллена Гинзберга, Нэн Голдин. Теперь ее очередь объяснить, что значит быть молодым художником в центре Нью-Йорка, создавать сообщество и фотографировать это сообщество». Есть одно отличие: благодаря Интернету сообщество стало больше и моложе.
Коллинз начала собирать поклонников благодаря своим фотографиям в шестнадцать лет в Канаде.
Рут Ли сказала мне: «Я всегда любила работы Петры. Большинство людей знают ее по Instagram». Переезд в Нью-Йорк, который Коллинз сделал три года назад, был скорее формальностью.
Недавно я зашел в квартиру Коллинза в Вильямсбурге, Бруклин, в конце Недели моды. Она встретила меня у двери в белых джинсах, белой футболке с клубничкой и с резинкой для волос. Она была на нескольких показах мод, включая Opening Ceremony и Coach. «Мне это очень не нравится», — сказала она, пояснив, что дружит с дизайнерами. Ей было веселее на нью-йоркской книжной ярмарке по искусству, где она работала в киоске у друга-галериста. Она показала мне стопку журналов, которые купила. «Если у меня есть лишние деньги, я всегда люблю поддерживать своих друзей, которые занимаются искусством». Под журналами было несколько копий винтажного порно: Finger , Trucking with Dick , который, по словам Коллинз, она купила для вдохновения цветом. «Я знаю, что это смешно. Я люблю старые непристойные журналы».
Я предполагал, что ее дом будет вульгарным и красочным, как декорации на ее фотографиях. Вместо этого он был по большей части пуст: в его трех комнатах не было ничего на стенах, и в них было мало мебели, кроме кровати и полураспакованных чемоданов. Коллинз пожал плечами. — Это полулень, — сказала она. «Я либо работаю, либо целый день лежу в постели». Но это также и Дзен Стива Джобса. «Мое сознание все время меняется. Я не могу жить в пространстве с фиксированной эстетикой. Мне просто нужен чистый лист, когда я приду домой». Мы начали наше интервью, сидя на полу в том, что считалось гостиной.
Коллинз, как и ее фотографии, мечтательна. Она умна и прямолинейна в разговоре, но как только она начинает говорить о какой-то теме — воспоминании, идее, — она часто теряется в ней. Взяв в руки старинную пленочную камеру, она описала свой процесс как «рисование светом». (Она сканирует и редактирует изображения на компьютере.) Затем она умолкла. «Я просто очень люблю это. Даже держать камеру и смотреть в нее делает меня счастливым».
«Петра (Белый жеребец)», 2013 ФОТОГРАФИЯ РАЙАНА МАКГИНЛИ
Коллинз выросла в Торонто, старшая из двух девочек. Ее отец, бывший адвокат по уголовным делам, владел магазином носков и колготок под названием «Красивые ноги». Он познакомился с ее матерью, молодой беженкой из Венгрии, когда она устроилась работать за прилавком. Родители Коллинз в детстве переживали тяжелые времена: ее мать страдала биполярным расстройством, а отец был подавлен болезнью и финансовыми проблемами, которые начались, когда люди перестали носить колготки. «По сути, мы обанкротились», — сказала она. Были понижения категории квартиры и выселение. У Коллинз были свои проблемы: у нее была сильная дислексия, а это означало, что ее выгоняли из класса во время уроков математики и чтения в начальной школе. «Мне было очень стыдно, — сказала она. «Я чувствовал себя глупым и таким бесполезным». Как только наступило половое созревание, неуверенность превратилась в проблемы с образом тела. У нее развилось расстройство пищевого поведения, и она смутилась, когда у нее выросли бедра.
«Я действительно думал, что, поскольку в моем мозгу не было ничего ценного, моей единственной ценностью было то, как я выглядел физически».
Искусство было убежищем: Коллинз бросалась в балетные классы, пока в четырнадцать лет не вывихнула колено и не была вынуждена бросить танцы. Она записалась на курсы фотографии и ненавидела это. «Я был на самом деле не в учебной программе». Черно-белые натюрморты, теории Вальтера Беньямина — «Мне было все равно!» Настоящее образование она получила после школы. У нее была работа в розничной торговле в компании American Apparel, которая продавала Vice — в те дни витрину резкой, андеграундной фотографии. с фотографиями в стиле моментальных снимков разных друзей-художников, которые он назвал «доказательствами веселья»: молодые люди, часто обнаженные и в разном состоянии алкогольного опьянения. Коллинз был наэлектризован. «Когда я увидел фотографии Райана, я подумал: «Это действительно круто. Это тела, которые не просто сексуальны.
Они могут двигаться и прыгать. На них царапины. Они физические. И это действительно взволновало меня, потому что, как балерину, я увидел, что ты можешь делать уродливые физические движения, и ты можешь быть голой».
Она взяла в школе 35-миллиметровую камеру и начала снимать в стиле МакГинли снимки своего окружения: свою младшую сестру Анну, которой тогда было тринадцать, и друзей сестры. На ее революционной фотографии изображены трое друзей ее сестры, сидящих на кровати. «Они просто вели этот легкий, детский разговор. Один из них начал курить — потому что в моем доме это было разрешено». Момент был счастливым, но сигаретный дым и тени придавали фотографии, изображенной в галерее ниже, оттенок меланхолии. «Я понял, насколько можно передать свое настроение или настроение ваших объектов на фотографии». Она стала одержимой, делая пачки интимных фотографий в стиле моментальных снимков. В семнадцать, вдохновленная учителем рисования, она основала художественный онлайн-коллектив под названием Ardorous.
В марте 2013 года она случайно встретила МакГинли в Торонто, и Коллинз стала одной из его моделей.
Фотография Петры Коллинз под редакцией Петры Коллинз», 2016.
Коллинз опубликовала свои ранние фотографии— в основном из друзей ее сестры — на Tumblr и в Rookie , интернет-издании для девочек-подростков, созданном Гевинсоном, где они произвели фурор: они казались окном во внутренний мир подростков. На самом деле Коллинз уже покинул этот мир. Она была одной из тех молодых людей, которые быстро взрослеют. «Я много тусовался. Я тусовался со многими взрослыми в Торонто». В шестнадцать она начала встречаться с тридцатилетним мужчиной; она переехала из родительского дома и жила с ним последние два года обучения в старшей школе. Отношения продлились до двадцати лет. Коллинз до недавнего времени не считал это неуместным. «Я была очень смущена, — сказала она. «Ты думаешь, потому что ты умный, ты выше этого и ты взрослый.
На самом деле я не знала, что я ребенок». Кажется, она все еще обрабатывает его.
С ее безошибочно узнаваемым постфеминистским взглядом фотограф Петра Коллинз, кажется, живет и дышит современной эстетикой
К настоящему времени имя художницы и фотографа Петры Коллинз стало сокращением для отличительной эстетики. Его можно использовать с воодушевлением или с насмешкой — вибрация, которую вы хотите использовать в своей рекламной кампании, сравнение, которого вы хотите избежать на своем фотовыпуске. Оно стало означать мягкий, мечтательный фокус; туманное, цветное освещение; окна, телефоны, зеркала; блестки, цветы, нижнее белье. Это интимно, но как-то сюрреалистично. Это ностальгия, в то время как все еще чувствует себя молодым. Это положительно затягивает и вдохновило легион подражателей, но ни один из них не может идти в ногу с ее расширяющимся видением.
Сейчас Коллинз смотрит на «Богиню», совместную работу Cadillac и Artnet, которая сегодня будет представлена на аукционе Artnet вместе с работами Мин Смит и Данниэль Боуман.
Каждому фотографу было предложено представить видение современной богини после орнамента, украшающего новый ультра-роскошный электромобиль Cadillac CELESTIQ.
Петра Коллинз, Backrooms (2023). Предоставлено Кадиллаком.
Коллинзу 30 лет, но он работает уже 15 лет. Она продолжает экспериментировать с трансформацией, объективацией и сюрреализмом. Образы на удивление личные. «Эта съемка вдохнула в меня новую жизнь, и я смогла работать с темами, которые уже некоторое время сидели у меня в голове», — сказала она. «Работать над этим с Cadillac было интересно, потому что их машина сыграла огромную роль в моем детстве».
Она продолжила: «Я выросла с Cadillac. Это было достоянием моей семьи, но также и моим безопасным местом. Даже когда моя домашняя жизнь рухнула, я все еще мог сесть в эту машину и почувствовать, что у нас что-то есть».
На одной фотографии, ее интерпретации «Хромированной богини» бренда 1933 года, ее божества кажутся холодными, но соблазнительными, сильными, но юными.
Петра Коллинз, Богиня (Размышления) (2023). Предоставлено Кадиллаком.
В другом серебристые богини преломляются сквозь стекло. Городской пейзаж поднимается вокруг них, сквозь них, причем ни фигуры, ни окружающая среда не имеют полного приоритета. Каждое искажает другое. Богини могли почти быть городом. Является ли стекло зеркалом или окном, женщины как бы проверяют себя. Они носят рыболовные сети и бантики в волосах. Они самосознательны, самосознательны. Прихорашивающийся и статный.
В интерпретации Коллинза богиню невозможно отделить от общества, породившего ее. «В этой серии работ я изображаю богинь, свободно блуждающих по этим вневременным пространствам — как будто они всегда были там и останутся такими навсегда», — говорит она.
Петра Коллинз, Городской пейзаж (2023). Предоставлено Кадиллаком.
Коллинз впервые обрела известность в Торонто в начале 2010-х годов, когда фотограф-подросток делала лоу-фай снимки друзей своей младшей сестры. Она снимала передовицы для Rookie , влиятельного интернет-журнала Тави Гевинсона. Очень быстро Коллинз разработал практику, которая смешивала искусство и коммерцию. Она смотрела на брендированную работу как на возможность для серьезной феминистской дискуссии . Коллинз снимал рекламные кампании для Gucci, Adidas и Levi’s, а недавно запустил линию одежды с SSENSE — и все это в дополнение к показу работ в MoMA и Miami Art Basel и публикации ряда фотокниг. Эстетическая, ностальгическая, миростроительная эстетика, которую она создала, стала одним из доминирующих способов визуальной культуры.
Ее влияние широко распространено; трудно представить телешоу, подобное Euphoria или музыкант вроде Оливии Родриго без нее. (На самом деле она много работала с Родриго, в том числе сняла видеоклип на популярный сингл «good 4 u».)
Изображение 2019 года из серии Петры Коллинз «Боже, меня убивают». Предоставлено художником.
Ранние работы Коллинз сразу же были прочитаны как сокровенное, подлинное исследование девичества, хотя сами фотографии — насыщенные реквизитом и гримом, выразительно освещенные образы чирлидерш, готов, девушек, готовящихся к танцам или еще притаившихся на пригородных кладбищах — были высоко сконструированы. Трудно переоценить влияние этой работы на определенное микропоколение женщин. Великое культурное вмешательство, предпринятое Коллинзом, заключалось в том, чтобы убедить девочек-подростков, что они могут заранее ностальгировать по своей жизни; они могли пойти дальше и романтизировать то, на что, как они знали, они однажды оглянутся.
Что делает работу Коллинз интересной, так это не близость или подлинность, а то, как она имитирует и то, и другое, сохраняя при этом дистанцию.
На многих фотографиях Коллинза есть наводящий на размышления уклон, который противоречит их предполагаемой невиновности; это образы молодых женщин, созданные молодой женщиной, в которых все стороны цинично, возможно, трагически осознают собственную объективацию. В 16 лет Коллинз уже жила вдали от своих родителей, встречаясь с пожилым мужчиной, которого она описала как жестокого. «Я пытался создать образ реальности, в которой я хотел бы жить, это был подростковый мир, который был немного темным, но все же подростковым. Я так сильно хотела быть подростком», — сказала она.
Изображение 2019 года из серии Петры Коллинз «Боже, меня убивают». Предоставлено художником.
Недавняя работа Коллинза стала более жесткой. Фокус стал резче, освещение резче, а знакомые предметы (женщины, знаменитости) и пространства (спальни, ванные) мутировали, становясь незнакомыми и более жестокими. В «Сказках», сериале 2021 года, опубликованном в виде книги Риццоли, актриса Алекса Деми украшена чудовищными протезами — эльфийскими ушами, когтями, драконоподобными шипами вдоль позвоночника — чтобы воплотить то, что Коллинз называет «эротическим фольклором».
В 2019 году«Miért vagy te, ha lehetsz én is?» (венгерская фраза, означающая «Зачем быть тобой, когда ты можешь быть мной?»), искажение более тонкое и тревожное. Коллинз использует маски и протезы, отлитые из ее собственного тела, чтобы создавать захватывающие образы, наполненные ужасом. Женские части тела двоятся, сдуваются и деконтекстуализируются: таз ощупывается, рука остается в снегу, маска соскальзывает, открывая резкую улыбку. На одном снимке подожжена вездесущая спальня подростка.
Изображение 2020 года из книги Петры Коллинз «Miért vagy te, ha lehetsz én is?» ряд. Предоставлено художником.
Эта серия, которая знаменует собой первый набег Коллинза на автопортрет, похоже, основана на работах Джиллиан Уиринг и Синди Шерман по исследованию личности; Интересы Коллинза переместились из предположительно наивного, натуралистического мира школьных коридоров и пригородных дворов в нечто более явно сконструированное и угрожающее. Ее сотрудничество с Cadillac продолжает эту эволюцию: ее богини содержат элемент чудовищности или, возможно, машины.