Бонни и клайд фэй данауэй: Бонни и Клайд (Bonnie and Clyde, 1967) смотреть онлайн в хорошем HD качестве, отзывы, кадры из фильма, актеры

Содержание

Бонни и Клайд (фильм, 1967) — смотреть онлайн в хорошем качестве HD (720)

Культовый фильм о легендарных криминальных любовниках.
Лента Артура Пенна, основанная на реальной истории двух влюбленных, ставших опасными гангстерами и бросившими вызов полиции. Фильм, мгновенно сделавший Фэй Данауэй и Уоррена Битти звездами мирового масштаба, расширивший границы допустимого в кино и открывший новую эпоху в искусстве.

Сюжет

Как-то раз официантка Бонни Паркер (Фэй Данауэй) выглянула в окно и увидела, как какой-то подозрительный тип околачивается у машины ее матери. Окликнув его, девушка начала ни к чему не обязывающую беседу. Затем спустилась. Потом прогулялась с незнакомцем попить кока-колы. Потом познакомилась с ним – и узнала, что парня зовут Клайд Бэрроу (Уоррен Битти). Очень быстро прогулка для скучающей девушки оборачивается бегством из дома – пара просто угоняет первый попавшийся автомобиль и отправляется в путь, куда глаза глядят, подальше от жестокой и постоянно опекающей Бонни мамаши. Клайд учит подружку стрелять, вместе они начинают вести вольный образ жизни настоящих джентльменов удачи: гоняют по дорогам, пугают обывателей, с переменным успехом грабят банки и магазинчики на заправках. Вокруг влюбленных сколачивается целая банда – сперва к ним присоединяется сотрудник заправки, жуликоватый Мосс (Майкл Дж. Поллард), а затем брат Клайда, Бак (Джин Хэкмен) с женой Бланш (Эстель Парсонс). То, что начиналось как веселое романтическое приключение, а потом было обычным хулиганством, фоном к пылкой истории любви, превращается в настоящую напасть всей округи, банду, которая наводит ужас на обывателей и путников, убивает и грабит. И вот уже по следам банды Бонни и Клайда отправляется сыщик-рэйнджер Фрэнк Хаммер (Денвер Пайл) со своими коллегами – они должны уничтожить влюбленных, мешающих мирному течению жизни и обычному порядку вещей.

Причины посмотреть

▪ «Бонни и Клайд» стоит посмотреть хотя бы для того, чтобы знать, где находится верхняя планка мастерства в жанре гангстерского кино: по прошествии десятилетий ничего смелее, эффектнее и увлекательнее в этой сфере не появилось, зато отсылки к ленте есть едва ли не в каждой картине, действие которой развивается в Америке времен Великой Депрессии.

Интересные факты

▪ Сценарий фильма написали сотрудники журнала Esquire Роберт Бентон и Дэвид Ньюман. Они были под большим впечатлением от картин французской «новой волны» и предложили свой сюжет одному из ее лидеров Франсуа Трюффо. Но тот историей Бонни и Клайда не заинтересовался – зато предложил ее своему приятелю Уоррену Битти. Тот загорелся идеей гангстерской истории любви и убедил студию Warner Brothers вложиться в проект как в его собственный продюсерский дебют.
▪ Студия не верила в успех ленты и даже заставила Битти подписать совершенно грабительский контракт, согласно условиям которого он получал процент со сборов, пытаясь таким образом заставить продюсера и исполнителя главной роли сделать ленту более зрительской. В итоге, процент, вопреки ожиданиям, составил весьма значительную сумму – при общих прокатных сборах более чем в 50 миллионов долларов.
▪ Съемки картины проходили в Техасе – как вспоминали позднее их участники, в первую очередь, потому, что там можно было оторваться от жесткого студийного контроля, который был бы неизбежен в Калифорнии.
▪ Битти изначально не собирался играть в ленте главную мужскую роль – в образе Клайда он видел звезду авторской песни, поэта и будущего Нобелевского лауреата Боба Дилана.
▪ Для роли Бонни Фэй Данауэй радикально сбросила вес и серьезно занялась физическими упражнениями, чтобы стать максимально похожей внешне на прототип своей героини, высокую и очень худую девушку.
▪ Несмотря на успех ленты, глава студии Джек Уорнер до конца дней считал «Бонни и Клайда» провалом. Он так и не смог досмотреть картину до конца и даже настоял на ее ограниченном прокате. Что, впрочем, не повлияло ни на реакцию критиков и профессионального сообщества, ни на зрительский успех картины.

Фильм Бонни и Клайд (Bonnie and Clyde): фото, видео, список актеров

Америка, тридцатые годы, Великая депрессия. Бонни Паркер (Фэй Данауэй) работает официанткой в жутком захолустье и не без оснований предполагает, что ее дальнейшая жизнь будет скучна, бедна и беспросветна. Поэтому когда в поле зрения Бонни вдруг оказывается обаятельный, хотя и не вполне законопослушный Клайд Бэрроу (Уоррен Битти), он сразу привлекает ее внимание тем, что не принимает законы этого чертового мира, предпочитая устанавливать свои собственные правила поведения. Клайд был молод, красив и… на редкость криминален. Он неоднократно преступал закон и уже отсидел в тюрьме, где лишился двух пальцев на ноге, которые отрубил в знак протеста против царивших в этом заведении порядков, после чего решил, что больше на отсидку не пойдет в любом случае…

Бонни сразу поняла, что это — ее судьба. Потому что вкалывать за копейки в дешевой забегаловке, выйти замуж за нищего рабочего, нарожать детей, которых затем будет нечем кормить, — такой жизни Бонни не хотела. Но практически единственный вариант избежать этой лямки — стать такой же, как Клайд. Презреть законы и ценности этого общества и пойти своей собственной дорогой, которая почти наверняка будет короткой, но зато яркой.

Эта парочка нашла друг друга. Бонни не только одобряла жизненные принципы Клайда, которые гласили, что если заканчиваются деньги, то нужно кого-нибудь срочно ограбить, но и сама с большим удовольствием принимала участие в его операциях. Причем оба они — что Клайд, что Бонни — прославились тем, что ни на секунду не задумывались применять оружие даже тогда, когда без этого спокойно можно было обойтись. Они были не просто грабители, они были убийцы, причем на их счету были как обычные люди вроде владельцев маленьких магазинчиков и бензоколонок, так и полицейские, которых Клайд предпочитал убивать, чтобы избежать тюрьмы.

Ну и после убийства первого же полицейского, который решил проверить документы у подозрительной парочки из автомобиля, терять было уже нечего: теперь их наверняка ждал смертный приговор. Поэтому Бонни и Клайд пустились во все тяжкие и, не задумываясь, палили в людей в любой ситуации, даже когда им практически ничего не угрожало.

Довольно скоро к их банде присоединились еще три человека: старший брат Клайда Бак (Джин Хэкман) со своей истеричкой-женой Бланш (Эстелла Парсонс) и молоденький парнишка С. У. Мосс (Майкл Поллард), которого они подобрали на какой-то бензоколонке, соблазнив «вольной жизнью» романтиков с большой дороги.

Банда Бонни и Клайда пыталась изображать из себя эдаких вольных Робин Гудов, которые грабят богатых и защищают бедных. В Бонни даже проснулся поэтический талант, и она написала несколько слезливых поэм о бесшабашной бандитской жизни, которые тут же напечатали некоторые газеты. Тем не менее никаких бедных они не защищали, а совсем наоборот, потому что на ограблении банков в те времена особых денег было не заработать — Великая депрессия выгребла из банков все крупные деньги, и банда Клайда иногда больше получала, ограбив какой-нибудь придорожный магазинчик.

Разумеется, за ними постоянно охотилась полиция. Однако до поры до времени шайке Бэрроу невероятно везло, и они ухитрялись выскальзывать из самых хитроумных полицейских ловушек. Впрочем, возможно, дело было не только в везении, а еще и в том, что Бонни и Клайду было совершенно нечего терять, поэтому любые попытки полицейских достать эту банду наталкивались на жуткий свинцовый ливень из томми-ганов, а полицейским, в отличие от этих ребят, терять еще вполне что оставалось…

Тем не менее было понятно, что долго терроризировать Америку у Бонни с Клайдом не получится. Они и сами это отлично знали.

Фэй Данауэй (Faye Dunaway), Актриса: фото, биография, фильмография, новости

Фэй Данауэй родилась в городке Баском, Флорида, в семье домохозяйки Грейс Эйприл и сержанта Джона Данауэя. Она рано обнаружила актёрское дарование и без труда поступила на театральное отделение Университета Флориды. В 1962 году она вступила в ряды Американского национального театра и впервые появилась на Бродвее в постановке «A Man for All Seasons», в роли дочери Томаса Мора. Ещё через несколько лет, в 1967 году, Фэй начала сниматься в кино. Первые два фильма – «Happening» и «Поторопи закат» – были ничем не примечательны. Но в том же году ей досталась роль, которая моментально прославила её на весь мир: гангстерша Бонни в знаменитом кинофильме «Бонни и Клайд».

– Мой отец – военный, и всё детство я провела, путешествуя с одной военной базы на другую. Я всегда чувствовала себя ребёнком без корней, человеком ниоткуда. Наверное, именно это роднит меня с Бонни Паркер. Из всех моих актёрских работ эта роль оказалась мне наиболее эмоционально близка. Я, как и Бонни, с юга. Как и она, я жила в довольно замкнутом, скудном мирке, умирая от желания вырваться из привычного окружения и отправиться завоёвывать мир. Эти чувства и переживания были частью моего взросления.

За эту роль Данауэй была номинирована на «Оскар».

Следующая её значительная работа – фильм «Афера Томаса Крауна», где она играет со Стивом Маккуином. С начала 70-х актриса начала исполнять всё более и более разноплановые роли: «Три дня кондора», Миледи в «Трёх мушкетёрах», «Глаза Лоры Марс», манипулятор Диана Кристенсен в «Сети» Сидни Люмета.

За роль Сидни Данауэй получила свой первый «Оскар».

В 1974 году Фэй Данауэй сыграла в культовом фильме Романа Полански «Китайский квартал». Съёмки в «Китайском квартале» сделали Данауэй невероятно популярной у зрителей и критиков, но подпортили её репутацию у коллег по цеху – после окончания работы Полански заявил, что тогда как с Джеком Николсоном работать легко и приятно, Данауэй в плане совместной работы – настоящий монстр:

– Самая сложная актриса из всех, с которыми я когда-либо имел дело. Она невероятно невротична. Выкладывается в работе, но абсолютно неуправляема. Негибкая, упрямая. Спорит на любую тему. Постоянно опаздывает, не понимает, что такое дисциплина. В общем, это кошмар!

Надо сказать, что работать с Поланским Джеку Николсону и Данауэй было объективно тяжело. Оба актёра привыкли к американскому стилю работы над фильмом – демократичному, креативному, свободному. Полански же придерживался европейского стиля работы: режиссёр – царь и бог, актёры – персонал, всего лишь сотрудники, вроде оживших кукол, которые подчиняются каждому его слову. Говорят, что один раз Полански неожиданно подскочил к Данауэй и прямо в кадре выдернул у неё из головы седой волос (режиссёру показалось, что он будет отражать свет от софитов и испортит дубль). Ходили слухи, что на съёмках «Китайского квартала» Полански не давал актёрам отлучаться в туалет, и Данауэй в отместку бросила в него стаканчиком с мочой. Сама актриса наотрез отказывается как бы то ни было комментировать эту историю и вышвыривает за дверь журналистов, которые осмеливаются её об этом спросить…

Невероятно успешная карьера Данауэй стала клониться к закату в 80-е. Сама актриса винит в этом биографический фильм 1981 года «Дорогая мамочка», в котором она сыграла помешанную на контроле актрису Джоан Кроуфорд. Этот фильм, хотя и был коммерчески успешным и популярным у зрителей, получил резко негативные оценки критиков. Данауэй получила кинопремию «Золотая малина» как худшая актриса года, после этого несколько лет ей не давали главных ролей.  Впрочем, Фэй удалось изменить ситуацию в 1987 году, когда она сыграла в фильме «Пьянь» по новелле писателя Чарльза Буковски. Её великолепный дуэт с Микки Рурком по достоинству оценили критики, и позорная «Золотая малина» была успешно компенсирована полученным за эту роль «Золотым глобусом». 

Одна из самых известных поздних работ Фей Данауэй – роль Элейн, безумной пятидесятилетней красавицы, мечтающей построить летательный аппарат, – в «Аризонской мечте» Эмира Кустурицы. В этой картине актриса играет в трио с Лили Тейлор (Грейс, приёмная дочь Элейн, одержимая черепахами) и Джонни Деппом (главный герой фильма Аксель).

– Играть в команде, в хорошем актёрском ансамбле – это великолепно. Я думаю, люди приходят в кинотеатр не для того, чтобы смотреть на «звёзд», им интересно наблюдать за взаимодействием между актёрами и героями… «Аризонская мечта» – безумный фильм, почти фарс. В нём есть абсолютно сумасшедшие сцены… например, сцена обеда – это же просто что-то невероятное! Да, это дико, не укладывается в голове, и в то же время это отражает реальную жизнь. Ведь в жизни люди очень часто ведут себя совершенно безумно.

Фей Данауэй пробует себя и в роли директора: в 2001 году она поставила фильм «Жёлтая птица» с Синтией Уэтрос в главной роли, по мотивам рассказа знаменитого драматурга Тенесси Уильямса. Фильм рассказывает о забитой дочери священника, которая бунтует против ханжества родителей, сбегает из дома и становится проституткой. Сейчас Данауэй заканчивает работу над ещё одним фильмом – «Мастер-класс». Он посвящён знаменитой оперной певице Марии Каллас.

Фэй Данауэй: фото актрисы — лучшие архивные кадры

Фэй Данауэй сегодня исполняется 80 лет. К своим годам она не только сумела сохранить идеальные белокурые локоны и задорный взгляд, но и остаться иконой стиля. В июле 2018 года актриса стала лицом рекламной кампании Gucci, в очередной раз доказав, что у красоты нет возраста. 

Фэй Данауэй в рекламной кампании Gucci

Слава к ней пришла после съемок в фильме Артура Пенна «Бонни и Клайд» 1967 года. Он принес ей не только первую номинацию на «Оскар» за роль соблазнительной и бесстрашной грабительницы, но и статус иконы стиля. Среди других крупных работ Фэй Данауэй того периода — «Любовники» с Марчелло Мастроянни и «Афера Томаса Крауна» со Стивом Маккуином.

Кадр из фильма «Любовники», 1968

В 1970-х актриса получила заветную статуэтку киноакадемии, сыграв журналистку Дайану Кристенсен в фильме «Телесеть», но в 1980-х ее карьера постепенно пошла на спад. Одной из самых фактурных в этом десятилетии стала роль Ванды в картине 1987 года «Пьянь», в котором Микки Рурк сыграл Генри Чинаски — главного персонажа произведений Чарльза Буковски.

Кадр из фильма «Глаза Лауры Марс», 1978

Кадр из фильма «Аризонская мечта», 1992

В 1990-х и 2000-х Фэй Данауэй почти не появлялась на экранах, но при этом оставалась и по-прежнему остается одной из самых красивых и талантливых актрис Голливуда. Перебираем ее фотографии 1960-70-х годов.

На съемках фильма «Явление», 1967

На съемках фильма «Афера Томаса Крауна», 1968

На съемках фильма «Бонни и Клайд», 1967

На съемках фильма «Китайский квартал», 1974

Со Стивом Маккуином на съемках фильма «Афера Томаса Крауна», 1968

С Марчелло Мастроянни на съемках фильма «Любовники», 1968

На съемках фильма «Бонни и Клайд», 1967

С Уорреном Битти в Париже, 1968

Фото: Getty Images

Вы все меня бесите: За что Голливуд ненавидит Фэй Данауэй

Легендарной актрисе и скандалистке — 80 лет.

Первый успех

Фэй Данауэй прославилась после роли в гангстерском триллере Артура Пенна «Бонни и Клайд» (1967), которая принесла ей номинацию на «Оскара» и статус самой красивой женщины современности. Спустя год она появится в культовом фильме-ограблении «Афера Томаса Крауна», став к тому времени одной из новых ярких звезд Голливуда. С этого момента в индустрии начинают расползаться слухи о ее невероятно тяжелом характере.

Данауэй против Полански

Во время съемок «Китайского квартала» режиссер Роман Полански и Фэй Данауэй презирали друг друга. В интервью Полански драматично рассказывал, что работать с актрисой было «так сложно, что я чуть не покончил с собой». Однако тут оба были хороши. Полански в отместку постоянным опозданиям Данауэй на съемки любил молча и без предупреждения выдергивать у нее торчащие волоски из прически, которые преломляли свет в кадре. Фэй однажды бросила в режиссера стакан мочи, после того как тот не пустил ее в уборную. Однако фильм имел успех, собрав почти все возможные номинации на «Оскара» в 1975 году.

Фэй не учила текст

У Фэй Данауэй на протяжении всей карьеры в Голливуде был пункт «никогда не учить текст». В этом она, видимо, хотела быть похожей на Марлона Брандо, который не запоминал свои реплики, заставляя ассистентов подносить их ему на карточке прямо перед началом съемки. У Фэй были такие же замашки.

Не смей импровизировать

В шоке от Фэй был не менее токсичный в работе актер Джеймс Вудс. В 1976 году он снимался с Данауэй в телефильме «Исчезновение Эми» и в интервью вспоминал, как она бросила в него книгу, потому что он вдруг начал импровизировать. Игравшая в той же истории Бетти Дэвис вспоминала, что Фэй тогда орала на всю съемочную площадку, что такие вещи устраивать не позволит. Чуть позже Бетти в интервью Джонни Карсону признает Данауэй самых ужасным человеком, с которым она когда-либо работала.

Приветствие от Фэй

«В наш первый съемочный день она дала мне пощечину», — вспоминала актриса Рутанья Алда, игравшая вместе с Данауэй в драме 1981 года «Дорогая мамочка». Может быть, Фэй так вживалась в роль? Сам фильм является экранизацией книги Кристины Кроуфорд, в которой она рассказывает о своей жестокой и властной приемной матери актрисе Джоан Кроуфорд. Несмотря на коммерческий успех, «Дорогая мамочка» получила премию «Золотая малина» за худший фильм года.

Заботливая жена

Фэй настаивала, чтобы Терри О’Нил (ее тогдашний муж и фотограф) получил кредит продюсера в фильме «Дорогая мамочка», хотя тот не имел вообще никакого отношения к киноиндустрии. Просьбу актрисы не удовлетворили. Стоит ли упоминать, что за этим последовал шквал криков и проклятий?

Удар, еще удар

Вообще рукоприкладство было еще одной из визитных карточек Данауэй в Голливуде. Бродвейский дизайнер Пол Хантли, работавший с Фэй на гастролях ее творческих «Мастер-классов» в 1996 году, рассказывал, что актрисе не нравились шпильки на париках и она постоянно била его помощника по рукам. На подобные жесты голливудской дивы жаловались и другие театральные деятели.

Замечательная соседка

В 1990-х Данауэй жила в Западном Голливуде. Ее бывший сосед рассказывал прессе, что актриса всегда оставляла свои автомобили на чужой парковке. И да, она дралась и со своими соседями. Когда приезжала полиция, Фэй на них руку не поднимала, но одаривала трехэтажным матом. Страдал и местный видеосалон. По словам бывшей сотрудницы ныне несуществующего Video West, актриса приезжала отдать взятые напрокат кассеты, но при этом оставалась в машине, не переставая сигналила, ожидая, что кто-то выйдет и заберет их. Если никто к ней не выходил, то Фэй просто выбрасывала все в окно.

Несите другой салат

Нервы портились и у фотографов. Во время съемки промо для пьесы «Чаепитие в пять» в 2019 году 78-летняя Данауэй постоянно просила принести ей салат, после чего выбрасывала его на пол со словами «нет, он невкусный, ему самое место на полу, а не в моих руках». Съемка продолжалась 7 часов.

Финальный аккорд

От участия в постановке «Чаепитие в пять» Фэй в итоге отстранили. В шоу она исполняла роль голливудской иконы Кэтрин Хепберн. Причиной увольнения в очередной раз стал сложный характер. Данауэй обвинили в том, что она создавала на работе «враждебную и опасную среду». Звезда устроила скандал накануне представления, швыряла вещи в коллег и ударила одного из сотрудников по лицу, когда на нее пытались надеть парик. Фэй также часто опаздывала на репетиции и никак не могла выучить текст роли. Иными словами, все, за что она была известна в Голливуде, смогли увидеть и ощутить на себе все участники бродвейской постановки. Дива — это навсегда!

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Читайте «КиноРепортер»

Скандальная дива Нового Голливуда. Фэй Данауэй исполнилось 80 лет

Дороти Фэй Данауэй родилась 14 января 1941 года в Бэскоме, штат Флорида, в семье домохозяйки и унтер-офицера. Как и большинство детей военных, все детство Фэй переезжала с место на место, путешествуя по Европе и США. Друзей ей заменили уроки танцев, чечетки, фортепиано и пения.

В 21 год она начала учебу в Американском национальном театре и академии, в тот же год дебютировала на Бродвее. Через пять лет актриса появилась сразу в трех фильмах – «Поторопи закат», «Происшествие» и в решающей для ее карьеры криминальной драме «Бонни и Клайд». Эта роль принесла ей номинацию на Оскар и статус самой красивой женщины современности.

Эффектная блондинка с независимым характером моментально стала одной из ведущих звезд Нового Голливуда. Ее культовый статус упрочился в 1970-х ролями в таких фильмах, как «Маленький большой человек», «Оклахома как она есть», «Китайский квартал», «Три дня Кондора» и «Телесеть».

В 1980-1990-х карьера Данауэй пошла на спад, однако каждое ее появление на экране и поныне остается незабываемым; среди таких блестящих актерских эпизодов следует упомянуть Элейн в «Аризонской мечте» Эмира Кустурицы и Мэрилин Миклер в дуэте с Марлоном Брандо в романтической драме «Дон Жуан де Марко».

Актриса Бетт Дэвис многократно называла Данауэй «худшим человеком, с которым она работала», а режиссер Роман Полански – «огромной занозой в заднице». Актриса и правда известна своим эксцентричным поведением в духе голливудской дивы. Во время спектакля в Бостоне она остановила сцену и начала жаловаться на шляпу одного из зрителей, а недавние нападки на ее ассистента стоили ей судебного иска.

Рассказываем о пяти главных фильмах актрисы.

«Поторопи закат» (1967)

«Поторопи закат» – ​поздний фильм Отто Премингера, прославившегося как мастер нуара и черной комедии. Премингер имел репутацию возмутителя общественного спокойствия, так или иначе поднимая вопросы цензуры, сексизма и социального неравенства. В «Поторопи закат» он сосредоточился на одной из наиболее наболевших проблем в Америке 1960-х – расизм в южных штатах.

Конфликт разворачивается вокруг двух участков земли, которыми владеют афроамериканец Рив Скотт (Роберт Хукс) и белый ветеран Второй мировой Рэд Макдауэлл (Джон Филлип Лоу). Эти участки мешают масштабному строительному проекту, который двоюродный брат Рэда, беспринципный и алчный Генри Уоррен (Майкл Кейн), рассматривает как путь к богатству. На стороне Рива и Рэда – закон, на стороне Генри – судья-расист, продажный шериф и ксенофобская белая община.

Фэй Данауэй играет жену Рэда – Лу. У нее звездные партнеры – Кейн и Джейн Фонда (Джули Энн Уоррен), но начинающая актриса в столь ярком ансамбле не теряется. Ее перевоплощение реалистично и наполнено нюансами, в нем нет чрезмерных красок. Фэй ведет героиню по непростой сюжетной линии – радость сквозь слезы при встрече мужа после войны, сопротивление его решению не продавать землю, наконец, принятие его правды. В небольшую по хронометражу роль Данауэй вложила максимум психологической достоверности. Голливуд, который доселе однозначно отводил такому типажу блондинок роли гламурных принцесс, наверное, впервые столкнулся со столь реалистичным образом женщины из народа.

Фэй отметили номинациями на «Золотой глобус» за лучший дебют и на BAFTA в категории «Лучший новичок».

«Бонни и Клайд» (1967)

Скандальная криминальная драма начинающего режиссера Артура Пенна «Бонни и Клайд» принесла актрисе всемирную славу и сделала лицом Нового Голливуда. Партнером Данауэй выступил уже известный к тому времени актер Уоррен Битти.

История знаменитых налетчиков начинается как комедия, продолжается любовной драмой и завершается трагедией. Бонни срывается в бега с Клайдом, чтобы покончить с безнадежной и бесперспективной жизнью, чтобы обрести хоть какой-то смысл. В восприятии измученных Великой депрессией граждан грабители банков – народные мстители. Важно то, что из всей банды только Бонни способна на рефлексию, на постоянное вопрошание: зачем?

Ответ становится понятным во второй половине фильма. По сути, Бонни и Клайд – это «беспечные ездоки», и все, что они делают, – не о деньгах, а о свободе, что отметила и пресса, писавшая о «шоке свободы в фильме». Снятая на историческом материале, картина передает скорее дух конца 1960-х, и Данауэй максимально соответствует новым временам – дикая, неукротимая, вольнолюбивая – бунтарка нового поколения.

Многие критики поначалу восприняли фильм в штыки, однако во многом благодаря не менее скандальной колумнистке The New Yorker Полин Кейл очень скоро стало понятно, что на экране – нечто большее, чем еще одна гангстерская драма. Успех в прокате был огромный, Киноакадемия присудила два Оскара, появилось целое направление моды «а-ля Бонни Паркер». Позднее фильм признали ключевым в становлении Нового Голливуда.

«Китайский квартал» (1974)

Джек Николсон исполняет роль частного детектива Джейка Гиттеса из довоенного Лос-Анджелеса. Гиттес принимает предложение некой богатой дамы проследить за ее мужем-инженером. Стандартное расследование супружеской неверности перерастает в настоящий кошмар, если не сказать катастрофу – с любовью, драками и убийствами.

«Китайский квартал» Романа Полански являет собой образчик неонуара – того возрождения, которое жанр 1940-х пережил в эпоху Нового Голливуда. Все классические признаки соблюдены: есть потрепанный жизнью, но держащий удар частный детектив, коррумпированные полицейские, жестокие нувориши, роковые красавицы. Последнее амплуа блестяще воплощает Данауэй, играя роль Эвелин Кросс – дочери беспринципного богача Ноя Кросса, который идет к осуществлению очередного проекта буквально по трупам.

Хотя у Данауэй на тот момент был в фильмографии добрый десяток замечательных ролей, ее работа в «Китайском квартале» поистине завораживает. Она несет в себе не один опасный секрет и не один порок; мир мужчин пытается сломать ее, но она сопротивляется до последнего и удерживает вокруг себя ауру гибельного очарования, которое покоряет и циничного Гиттеса.

Справедливость не торжествует, добро проигрывает, страдают невинные. И настоящую высоту этой трагической истории сообщает именно Данауэй – прекрасная и обреченная, как протагонистка античной драмы.

«Китайский квартал» получил Оскар за лучший оригинальный сценарий (Роберт Таун), а Данауэй наградили второй номинацией. В 1991 году картина вошла в Национальный реестр фильмов США.

«Телесеть» (1976)

В фильмографии Сидни Люмета «Телесеть» – редкий пример сатирического высказывания. Жертва сарказма – американское телевидение.

Люмет рассказывает о вымышленной телекомпании Union Broadcasting System (UBS) через параллельные линии двух персонажей: многолетнего политического обозревателя Говарда Била (Питер Финч) и продюсера развлекательного блока Дайаны Кристенсен (Фэй Данауэй).

Говард узнает о том, что скоро будет уволен из-за низких рейтингов программы, и заявляет в прямом эфире, что покончит с собой перед камерой. От немедленного увольнения Била спасает лучший друг, продюсер новостей Макс (Уильям Холден) – по его просьбе оскандалившемуся ведущему разрешают провести последний эфир, чтобы принести извинения зрителям. Вместо этого ведущий устраивает скандал. И случается то, чего руководство UBS так хотело: рейтинги программы резко вырастают.

Истерическое «Шоу Говарда Била» приобретает бешеную популярность. Со своей стороны, Дайана прибирает к рукам Макса и весь новостной блок, превращая его в такое же шоу, показывая, например, ограбление банка террористами.

Люмет выстраивает эту корпоративную антиутопию, постепенно наращивая градус безумия, и настоящим катализатором здесь выступает Данауэй. Ее Дайана – гремучая смесь железной воли, сексуальности и по-византийски изощренного интеллекта. Она повелевает и интригует, очаровывает и уничтожает; ради высоких рейтингов в конце концов устраивает расстрел Била террористами в прямом эфире – и в характере, созданном Данауэй, это не выглядит преувеличением.

Фильм получил четыре Оскара, в том числе, наконец-то, статуэтка досталась Фэй Данауэй за лучшую женскую роль.

«Пьянь» (1987)

В историю «Пьянь» (Barfly) вошел как первый фильм, снятый по полуавтобиографическому сценарию Чарльза Буковски. Несмотря на то, что писатель считал, что «Голливуд в четыреста раз хуже всего, что говорили критики о его книгах», первая попытка вышла удачной.

Французский режиссер Барбе Шредер нашел нужные интонации и, главное, нужных актеров. Альтер-эго Буковски – Генри Чинаски – талантливого писателя, а также алкоголика, драчуна и ловеласа с потрясающей органичностью сыграл Микки Рурк. А его большую любовь, встреченную в ближайшем баре, – Фэй Данауэй. Они идеально подходят друг другу – как для совместной жизни, так и для саморазрушения. Вызов для Данауэй здесь в том, что ей нужно играть залитую спиртным, увядающую женщину; в такой роли не спрятаться за внешней привлекательностью. Но талант Фэй в том и состоит, что она не боится и умеет быть некрасивой в кадре, создавая глубокий характер «с лицом печальной богини».

В итоге роль Ванды принесла Данауэй номинацию на «Золотой глобус» в категории «Лучшая женская роль в драматическом фильме».

БОННИ И КЛАЙД: ПОБЕГ ОТ РЕАЛЬНОСТИ

Во-первых, всё дело в художественных приёмах, которым отдал предпочтение Пенн. Поразительная для тех лет откровенность в изображении сцен насилия, чувственная сексуальность и поставленные под сомнение общечеловеческие ценности сделали из «Бонни и Клайда» фильм, который определил развитие жанра. Режиссёр полностью отказался от стилизации под старые кинокартины, а помещённые в центр сюжетной линии персонажи были далеки от привычных зрителю протагонистов.

Наоборот, они были самыми настоящими антигероями – раздавленными обстоятельствами и безверием в справедливость мира, наполненными ненавистью к жизни. Однако они не забыли при этом, что такое любовь и дружба. Такой необычный «букет» был в новинку для тогдашнего голливудского кинематографа – лента стала предтечей Нового Голливуда. Рискнувшая поставить в центр сюжета необычных для гангстерского фильма героев студия Warner Bros. не прогадала и сорвала настоящий куш – картина в двадцать восемь раз перекрыла свой бюджет.

Во-вторых, рваный монтаж в сочетании с запоминающимися сценами налётов банды (под развесёлую музыку Бонни, Клайд и их подельники мчались на своей знаменитой «машине смерти» Ford V8 и с упоением расстреливали свои излюбленные мишени – полицейских) подарил фильму неповторимый шарм. Таким образом, злодеяния грабителей не воспринимались как однозначно отрицательные. А написанный Дэвидом Ньюманом («Супермен», «Шина – королева джунглей») и дополненный Робертом Бентоном («В чём дело, док?», «Крамер против Крамера») сценарий, который первоначально был предложен Франсуа Трюффо и Жан-Люку Годару (при написании текста драматурги вдохновлялись французской новой волной), изобиловал размышлениями о природе свободы.

Эти мысли были поданы завуалировано, но иногда их всё же дословно озвучивали главные герои. Например, в одной из сцен Бонни спрашивает Клайда: «Если бы мы смогли вырваться отсюда и начать все заново, и за нами никто бы не гнался, что бы ты сделал, Клайд?». Он отвечает: «Я бы сбежал». В другом эпизоде на конкретный вопрос о том, куда они направляются, мужчина и женщина ничтоже сумняшеся заявляют: «Мы никуда не направляемся, мы просто бежим». Всё это как нельзя лучше характеризует формообразующие идеи Пенна: в чём заключается смысл существования, где проходит черта, разделяющая законопослушного гражданина и человека, следующего лишь собственным правилам, станет ли хуже, если всё бросить и отдаться чувствам, плывя по течению жизни.

Но всех этих вопросов могло бы и не быть, ведь первоначально Битти сам хотел снимать фильм, а главную роль планировал отдать Бобу Дилану. Когда стало ясно, что актёр всецело сосредоточится на Клайде Бэрроу, режиссёрский пост поочерёдно был предложен Брайану Хаттону, Джону Шлезингеру и Сидни Поллаку, но в итоге ставить картину доверили именно Артуру Пенну – решающим фактором стало то, что режиссёр и Битти уже работали до этого вместе.

Пугающая сила «Бонни и Клайда»

Будем ли мы, как предполагают некоторые люди, соблазнены имитировать насильственные преступления Клайда и Бонни, потому что Уоррен Битти и Фэй Данауэй «очаровательны»? Придают ли они гламура насилию, как обвиняют некоторые люди? Трудно понять, как это сделать, поскольку персонажи, которых они играют, ужасаются им и в конечном итоге им уничтожаются. Никто в фильме не получает удовольствия от насилия. Основано ли обвинение на том, что просто своим присутствием в фильме Уоррен Битти и Фэй Данауэй делают преступление привлекательным? Если кинозвезды не могут играть преступников, если мы все не хотим быть преступниками, то, возможно, единственные безопасные роли для них — это кинозвезды, которыми, согласно этому предположению, все в любом случае хотят быть.В конце концов, если бы они играли фабричных рабочих, экономика могла быть нарушена из-за того, что каждый пытался стать фабричным рабочим. Будет ли то, что преступники играют гномами или толстяками, сдерживает преступление? Это кажется довольно сомнительным.) Обвинение в том, что красота кинозвезд делает антиобщественные поступки их персонажей опасно привлекательными, является своего рода надуманным аргументом, который мы получаем от людей, которых что-то беспокоит и которые хватаются за соломинку. Актеры и актрисы на , как правило, на красивее обычных людей.И почему бы нет? Несмотря на красоту Гарбо, ее «Анна Кристи» не превратила нас в шлюх, ее «Мата Хари» не превратила нас в шпионов, ее «Анна Каренина» не сделала нас самоубийцами. Мы не хотели, чтобы она выглядела невзрачной. Почему мы должны быть лишены удовольствия от красоты? Гарбо могла быть всеми влюбленными женщинами, потому что, будучи красивее жизни, она могла более красиво выражать эмоции. Для актеров и актрис быть красивыми — высшее качество; это дает им больший диапазон и большие возможности для выразительности.Чем они красивее, тем больше ролей они могут сыграть; Оливье может быть кем угодно, но кто захочет увидеть Ральфа Ричардсона, каким бы великим он ни был, в роли Антония? Красивые актеры и актрисы начинают с огромного преимущества, потому что мы любим на них смотреть. Шутка в обвинении в гламуре состоит в том, что Фэй Данауэй выглядит как журнальная иллюстрация бесчисленных неинтересно красивых девушек, а Уоррен Битти — школьная внешность, которая обычно быстро теряется. Именно роли делают из гламурными.Хорошие роли делают это для актеров.

В недавнем выпуске Esquire против Битти рассказывается история о том, как во время съемок «Лилит» он «отложил сцену на три дня, требуя строчки:« Я читал «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы». «Заменить на» Я читал «Преступление и наказание» и половину «Братьев Карамазовых». Не говоря уже о профессиональном поведении, странно, почему его противники ждали три дня, чтобы сдаться, потому что, конечно, он был прав.Это то, что персонаж, которого он сыграл , должен сказать ; в противном случае линия вообще не имеет смысла. Но такой интуиции недостаточно, чтобы стать актером, и в ряде ролей Битти, вероятно, из-за того, что у него не было техники, чтобы максимально использовать свои реплики в кратчайшие сроки, слишком сильно зависел от интуитивного мышления. бездействующий — слишком долго удерживая экран, разыгрывая озабоченных собой персонажей реалистичным, скучно застенчивым образом. Тем не менее, у него есть дар лукавства, как он показал в «Римской пружине миссис Уэйн».Стоун », и в большинстве своих фильмов он мог удерживать экран — возможно, потому, что казалось, что в его голове что-то происходит, какой-то расчет. В нем было что-то умное — что-то проницательно личное в этих зажатых маленьких неактерских глазах, — что не подходило к четко очерченным юношеским ролям. Битти был продюсером «Бонни и Клайд», отвечая за соблюдение графика компании, и его цитировали слова: «Нет ни одной сцены, которую мы сделали, чтобы мы не могли сделать лучше, взяв еще один день.«Это чертовски дорогой способ снимать фильмы, но он, вероятно, помогает объяснить, почему Битти стал более напряженным, чем был раньше, и почему он ускорил свой темп. Его деловое чутье, возможно, помогло ему рассчитать время. Роль Клайда Барроу, кажется, что-то в нем открыла. В роли Клайда Битти хорош своими глазами, ртом и шляпой, но его тело все еще невыразительно; у него нет тренированного актерского использования своего тела, и, наблюдая за его движениями, никто ни на минуту не убеждается в том, что он импотент.Однако выделение этой неудачи является данью его игре. Его медленное вычисление идеально работает в той последовательности, в которой он предлагает обездоленному фермеру свое ружье; может не быть другого актера, который осмелился бы продлить сцену таким образом, и продление до финальной части «Мы грабим банки» придает эпизоду комическую силу. В другом месте я предположил, что одна из причин невозможности правил в искусстве состоит в том, что в кино (и в других искусствах тоже) новый «гений» — настоящий, а также обманчивый или сомнительный — часто оказывается человеком. у которого достаточно смелости или достаточно простодушия, чтобы делать то, что другие имели хороший вкус, чтобы не делать.Актеры до Брандо не бормотали, не чесались и не показывали пот; драматурги до Теннесси Уильямса не раскрывали конкретный субстрат американской эротической фантазии; кинорежиссеры до Орсона Уэллса не драматизировали приемы кинопроизводства; режиссеры до Ричарда Лестера не излагали весь фильм так умно, как вступительные титры; Актрисы до Мэрилин Монро не извлекали выгоду из своей некомпетентности, превращая неуверенные неверные чтения в привлекательный стиль. Каждый в значительной степени делал то, что всегда нравилось людям, и часто им было неловко или стыдно из-за этого.Их «безвкусица» сформировала новый общепринятый вкус. «Неактерское» время Битти может быть таким «гениальным»; мы, кажется, наблюдаем за ним думаем из его следующий ход.

Трудно понять, как нужно было играть Бонни, потому что персонаж не проработан. Здесь сценарий кажется слабым. Она сделана излишне сочувствующей — и сочувствующей в стиле, предшествующем стилю фильма. Будучи расстроенной и капризной, она недостаточно забавна — ни обыкновенная, что в данных обстоятельствах было бы комично, ни извращенное, что тоже могло бы быть довольно забавным.Она слишком ласково относится к матери. В том, что она хотела бежать домой к маме, могло быть что-то смешное, но, как это уже было сделано, ее возвращение домой, побег через поля, неубедительно — не полностью мотивировано. И поскольку элемент нелепости, делающий других такими индивидуальными, был исключен из ее характера, она, похоже, не принадлежит той эпохе, как другие. Фэй Данауэй в любом случае выглядит как шестидесятые — не только потому, что ее глаза накрашены в стиле шестидесятых, а волосы неправильные, но потому, что ее личный стиль и ее игра — шестидесятые.(Это может помочь сделать ее популярной; она может казаться красивее тем, кто не признает привлекательность, за исключением последних стилей.) Кроме того, каким-то трудным для определения образом Фэй Данауэй в роли Бонни не держится на расстоянии — то есть расстояние актера — либо от роли, либо от аудитории. У нее нет характеристики; она постоянно находится в эмоциях и выходит из них, и хотя она часто поражает эффективные, они кажутся ее , а не персонажем. У нее есть талант, но она слишком сильна; она заставляет осознать, что она добровольный работник, но она, кажется, не знает, что делает — скорее, как Бонни в ее попытках преодолеть сексуальные трудности Клайда.

Хотя многие ежедневные обозреватели фильмов оценивают фильм изолированно, как если бы люди, создавшие его, не имели предшествующей истории, более серьезные критики теперь обычно пытаются судить о фильме как о выразительном средстве режиссера и выработке его личных качеств. темы. Оден писал: «Наше суждение об авторитетном авторе никогда не бывает просто эстетическим. Помимо каких-либо литературных достоинств, новая его книга представляет для нас исторический интерес как поступок человека, которым мы давно интересовались.Он не только поэт. . . он также является персонажем нашей биографии ». Некоторое время люди ходили по этому пути к новейшему Бергману и новейшему Феллини; эти фильмы были встречены как последние романы любимого автора. Но Артур Пенн не сценарист-режиссер, как Бергман или Феллини, оба из которых начинали как писатели, и которые (хотя Феллини нанимает нескольких сотрудников) составляют свои духовные автобиографии шаг за шагом на пленке. Пенн гораздо больше зависит от талантов других, и его основной материал — то, с чего он начинает, — не вытекает из его собственного опыта.Если популярная аудитория, как правило, не интересуется режиссером (если он не получает широкой огласки, как де Милль или Хичкок), публика, интересующаяся искусством кино, со многими критиками начала думать о фильмах как о режиссерах. до такой степени, что они склонны игнорировать вклад сценаристов, а режиссеры, возможно, почти до неприличия довольствуются тем, что не упоминают о писателях. Историю фильмов переписывают, игнорируя факты в пользу прославления режиссера как единственной «творческой» силы.Можно прочитать автобиографию Йозефа фон Штернберга и тексты последних книг о его фильмах, даже не найдя имени Жюля Фуртмана, писателя, работавшего над девятью из его самых известных фильмов (включая «Марокко» и «Шанхайский экспресс»). И все же появление имени Фуртмана в титрах таких фильмов Говарда Хоукса, как «Только у ангелов есть крылья», «Иметь и не иметь», «Большой сон» и «Рио Браво» указывает на причину схожих качеств добра. -плохой гламур в ролях, сыгранных Дитрихом и Бэколлом и в других героинях фон Штернберг и Ястреб, а также в ролях Джин Харлоу и Констанс Беннетт в фильмах, которые он написал для из .Фуртмана, написавшего около половины самых занимательных фильмов Голливуда (большую часть второй — Бен Хехт), даже нет в новых энциклопедиях по фильму. Дэвид Ньюман и Роберт Бентон могут оказаться достаточно хорошими, чтобы присоединиться к этой категории мужчин, которых нельзя не упомянуть, которые делают то, за что прославляют режиссеров. Голливудский писатель становится писателем-призраком. Писатели, которым удается защитить свою личность и свой материал, став сценаристами-постановщиками или сценаристами-продюсерами, вскоре становятся слишком богатыми и влиятельными, чтобы заниматься написанием собственного сочинения.И у них редко есть визуальное чутье или подготовка, чтобы стать хорошими режиссерами.

Любой, кто смотрит большие американские фильмы, такие как «Гран-при» и «Песчаные гальки», понимает, что фильмы со сценариями, подобными этим, не могут быть чем-то большим, чем упражнения в области технологий, и что именно это имеется в виду под декаданс американских фильмов. Раньше режиссеры говорили, что они не лучше своего материала. (Иногда они говорили это, когда не знали даже о материале.) Хороший режиссер может попытаться замаскировать плохое письмо мастерством и стилем, но в конечном итоге никакие режиссерские навыки не могут скрыть неудачу писателя; плохой сценарий, даже хорошо поставленный, приводит к глупому фильму — как, к сожалению, хороший сценарий плохо режиссер. Несмотря на новое представление о том, что направление — это все, Пенн не может исправить плохой материал, и, как можно догадаться из его «Микки-Первого», он не обязательно знает, когда это плохо. Было бы несправедливо судить Пенна по фильму вроде «Погони», потому что он, очевидно, не имел художественного контроля над производством, но то, что происходит, когда он имеет контроль и работает с плохим, претенциозным беспорядком сценария, болезненно очевидно в «Микки Один» — художественном фильме в худшем смысле этого слова.Хотя о «Бонни и Клайде» нельзя сказать, в какой степени это показывает работы Ньюмана и Бентона и в какой степени они просто позволили Пенну «выразить себя», есть способы делать предположения. Когда мы слышим строки, мы можем обнаружить намерения, даже если намерения не совсем осуществлены. Пенн немного неуклюж и слишком причудлив; он слишком заинтересован в кинематографическом творчестве и артистизме, чтобы знать, когда доверять сценарию. «Бонни и Клайд» могли бы быть лучше, если бы было проще.Тем не менее Пенн замечательный режиссер, когда ему есть с чем работать. Его самая интересная предыдущая работа была в его первом фильме «Левая рука» (и нескольких отрывках из «Чудотворца», хорошей киноверсии пьесы Уильяма Гибсона, которую он также поставил на сцене и по телевидению. ). «Леворукий пистолет» с Полом Ньюманом в роли невежественного Билли Кида на измученном сексуальным голодом, где доминируют мужчины на Старом Западе, содержит такой же жестокий, легендарный, ностальгический материал, что и «Бонни и Клайд»; его сценарий, довольно поразительный, был адаптирован Лесли Стивенсом из телевизионного спектакля Гора Видала.В интервью Пенн издает высокие глухие звуки — больше похож на политика, чем на кинорежиссера. Но у него есть дар насилия, и, несмотря на всю жестокость в фильмах, дар к нему — редкость. (Это было у Эйзенштейна, у Довженко и Бунюэля, но не у многих других.) В американских фильмах есть несколько запоминающихся жестоких моментов, но есть один в первом фильме Пенна: дробовик Билли стреляет в человека прямо из его сапога; мужчина падает на улице, но его сапог остается в вертикальном положении; хихиканье маленькой девочки над ботинком прерывается тем, что мать шлепает ее.Пощечина матери — печать осознания ужаса — говорит о том, что даже дети должны усвоить, что некоторые вещи, которые выглядят смешно, не только смешные. Эта пощечина, в которой говорится, что только идиоты будут смеяться над болью и смертью, что ребенок должен развивать чувствительность, — это такая же пощечина, которую «Бонни и Клайд» наносит женщине, говоря: «Это комедия». В «Пистолете для левой руки» пощечина сама по себе забавна, и все же мы втягиваем дыхание; мы не смеем смеяться.

Некоторые из лучших американских фильмов показывают стыки сокращений и путаницу компромиссов, но при этом держатся вместе, потому что в них достаточно энергии и духа, чтобы перенести зрителей через каждый из слабых эпизодов к следующему хорошему.Твердый интеллект письма и аура чувствительности Пенна помогают «Бонни и Клайду» одержать победу над многими плохо поставленными сценами: Бонни позирует фотографу с техасским рейнджером или — худший эпизод — рейнджер получает информацию от Бланш Барроу в больница. Попытка превратить Техасского рейнджера в старого злодея не увенчалась успехом. Он в традициях усатых людей, которые отказывались от ипотечных кредитов и преследовали героинь в пьесах рубежа веков, и это одномерное злодеяние явно принадлежит к обману.Я думаю, что в некоторых случаях написание и концепция сцен лучше (потенциально, то есть), чем способ постановки и действия сцен. Если «Бак Барроу» Джина Хэкмана — это прекрасно управляемая игра, лучшая в фильме, то нескольким другим игрокам — хотя они и очень хороши — требовалось более жесткое управление. Они слишком много действуют. Но ограничения Пенна проявляются в других аспектах — например, в его чрезмерной зависимости от полных смыслом крупных планов. И неудивительно, что ему не удавалось раскрыть характер Бонни в сценах, подобных той, которая показывала, как она ценит ногти на фигурке, поскольку в других сценах его собственное чувство красоты, кажется, находится всего на несколько ступеней выше этого. та же культурная лестница.

Показательный эпизод, визит Бонни к ее матери (который немного напоминает конфронтацию Хамфри Богарта с его матерью, Марджори Мэйн в киноверсии «Тупика»), нацелен на эффект отчуждения, но этот эффект есть сбиты с толку всеми другими попытками в этой последовательности: поэтическими отголосками детства (которые также перекликаются с ребенком, скатывающимся с холма в «Жюле и Джиме») и общей попыткой создать фриз из нашего национального прошлого — поэзию бедности . Пенн не совсем готов к этому, хотя он, по крайней мере, достаточно хорош, чтобы сообщить, что он пытается сделать, и это попытка, которую можно уважать.В 1939 году Джон Форд предпринял попытку аналогичного поэтического воскрешения легендарного американского прошлого в «Молодом мистере Линкольне»; такого рода воспоминания, когда мы понимаем, как мы относимся к прошлому , движет нами гораздо больше, чем попытки исторического воссоздания. Когда западные воспоминания Форда терпят неудачу, они становятся вялыми; когда им это удается, они становятся западом нашей мечты, а его Линкольн, человек настолько гуманный и умный, что он может перехитрить несправедливых и спасти невинных, становится Линкольном нашей мечты, как Депрессия «Бонни и Клайда» Депрессия наших мечтаний — нация в своего рода трансе, как в смутном воспоминании.В этом смысле эффект размытия оправдан, «правильный». Наши воспоминания стали туманными; это то, во что превратилась депрессия. Но мы слишком осознаем технические средства, используемые для достижения этой размытости, попытки поэзии . Мы знаем, что отфильтрованные эффекты уже включают наши ответы, и это слишком просто; линии достаточно хороши, так что стилизация не потребовалась бы, если бы сцена была воспроизведена правильно. Простая замороженная рамка могла бы быть более подходящей.

Монтаж этого фильма, однако, является лучшим монтажом в американском кино за долгое время, и можно предположить, что Пенн заслуживает похвалы за него вместе с редактором Деде Алленом. Он особенно изобретателен в грабежах и в комедийном эпизоде, в котором Бланш бежит через полицейские баррикады с кухонной лопаткой в ​​руке. (Однако есть один неприятный момент редактирования: конец сцены в больнице, когда голос Бланш производит эмоциональный сдвиг без соответствующего изменения положения ее лица.Быстрая паника из-за того, что Бонни и Клайд смотрят друг другу в лицо в последний раз, — потрясающий пример искусства редактирования.

Конец картины, танец смерти тряпичной куклы, когда выстрелы приводят в движение тела Бонни и Клайда, просто великолепен. Это ужас, который, кажется, длится вечно, и все же он не длится ни секунды сверх того, что должно. Публика, выходящая из театра, — самая тихая публика, которую только можно вообразить.

Тем не менее, женщина рядом со мной слишком долго говорила «Это комедия», и хотя это могло быть и, вероятно, было демонстрацией простой старомодной бесчувственности, это предполагает, что те, кто настроился на «Тотальная» комедия последних нескольких лет может не знать, когда перестать смеяться.С 1964 года киноаудитория постоянно питается «черной» комедией и сериалом «Доктор. Стрэнджлав, или: Как я научился перестать волноваться и полюбил бомбу ». Пародия и сатира развлекали публику с тех пор, как вышли два барабана; поскольку в фильме так легко делать то, что сложно или невозможно по своей природе, фильмы идеально подходят для преувеличения героического мастерства и той беззаботной чепухи, которую мы привыкли получать, когда даже кинохроника не могла устоять перед шутливым финалом ускоренное спортивное соревнование или прыжок ныряльщика с воды.Целями обычно были социальные и политические причуды и злоупотребления, а также герои и клише только что предшествовавшего периода кинопроизводства. «Доктор. Странная любовь »открыла новую эру кино. Он высмеивал все и все , которые он показывал, но при этом скрывал свои собственные либеральные взгляды, тем самым защищая себя от насмешек. Профессор, который сказал мне, что «Маньчжурский кандидат» был «безответственным», добавив: «Мне это не понравилось — я могу сдерживать недоверие только до сих пор», был ошеломлен словами «доктора.Strangelove »:« Я никогда не был так вовлечен. Мне приходилось постоянно напоминать себе, что это всего лишь фильм ». «Доктор. Странная любовь »явно задумывался как поучительный фильм; это означало пробудить нас к опасностям бомбы, показывая безумие того курса, которым мы следовали. Но предупреждения художников о войне и опасности полного уничтожения никогда не говорят нам, как мы должны вернуть себе контроль, и «Dr. Стрэнджлав, хихикая над безумием, не указывал на какие-либо возможности для здравомыслия. Это было пережито не как сатира, а как подтверждение опасений.Тотальный смех одержал верх. Новому поколению нравилось видеть мир безумным; они буквально научились перестать волноваться и полюбить бомбу. Концептуально мы уже жили с бомбой; теперь массовая аудитория фильмов — а это молодежь Америки — уловила идею о том, что угроза исчезновения может быть использована для того, чтобы обесценить все, превратить все это в шутку. И члены этой аудитории действительно любят бомбу; им нравится чувствовать, что случилось худшее и что иррациональное — разумное, потому что есть бомба как доказательство того, что разумное безумие.Они любят бомбу, потому что она усиливает их чувство безнадежности, бессилия и невинности. Прошло всего три года с тех пор, как Льюис Мамфорд получил широкую известность за то, что сказал о «Докторе Докторе». Strangelove », что« если зрителя не очистят смехом, он будет парализован невыносимым беспокойством, которое вызовет эта политика, если ее честно оценить ». Зрители не только не очищены, но и парализованы, но все равно смеются. И как странно теперь читать: «‘ Dr. «Странная любовь» была бы глупой и неэффективной картиной, если бы ее целью было высмеивать персонажей наших военных и политических лидеров, изображая их как клоунских монстров — глупых, психотических, одержимых.Из «Dr. Strangelove », это быстрый переход к« MacBird »и к вере в то, что, как было сказано, мы не должны были найти в« Dr. Странная любовь.» С презрением высмеивали не войну, а возможность разумных действий.

Как только что-то входит в массовую культуру, оно быстро перемещается. В пародиях последних нескольких лет все грубо, смешно, безумно; иметь смысл — значит рискнуть оказаться квадратным. Новая жестокая мелодрама называется «В упор», и это так. Как и большинство новых фильмов.Это тот контекст, в котором «Бонни и Клайд», развлекательный фильм, в котором есть какое-то чувство, расстраивает людей — людей, которых не расстроил даже «Mondo Cane». Может быть, это потому, что «Бонни и Клайд», заставив нас заботиться о любовниках-грабителях, снова загнали жало в смерть. ♦

Обзор фильма «Бонни и Клайд» (1967)

Бонни была официанткой, жующей жевательную резинку, а Клайд был недовольным преступником. Но с самого начала казалось, что они оба умели развлекать людей.Бонни писала баллады и отправляла их по почте с фотографиями, которые Клайд сделал на своем Kodak. Казалось, они считали себя государственными служащими, внося немного искорки в нищету и отчаяние Пыльной чаши в первые годы Великой депрессии.

«Добрый день», — говорил Клайд, когда они заходили в банк. «Это банда Барроу». В каком-то смысле Бонни и Клайд были пионерами, консолидировавшими насилие в американской истории и использовавшими это впервые в средствах массовой информации.

Этот фильм, снятый под руководством Артура Пенна, прямо и неумолимо нацелен на то время, в котором мы живем.Это ужасающе задумано как развлечение. И так будет принято. Дети на свиданиях пойдут посмотреть на это, как они ходили на «Грязную дюжину», «Прирожденные неудачники» и «Адские ангелы на колесах».

Но, может быть, на этот раз они получат больше, чем рассчитывали. Насилие в большинстве американских фильмов удивительно бескровно. Людей расстреливают, они умирают, но не страдают. С убийствами нужно покончить, чтобы аудитория окупилась, то же самое и с сексом.Оба они похожи на игрушку в коробке с крекером: ничего не стоит, но вы чувствуете себя обманутым, его там нет.

Однако в «Бонни и Клайд» умирают реальные люди. Перед смертью они ужасно страдают. Прежде чем страдать, они смеются, играют в шашки, занимаются любовью или пытаются. Они становятся людьми, которых мы знаем, и когда они умирают, находиться в зале совсем не приятно.

Когда снимают людей в «Бонни и Клайд». они буквально разнесены на куски. Возможно, это кажется шокирующим. Но, возможно, сейчас полезно напомнить, что пули действительно разрывают кожу и кости, и что они не делают хороших круглых отверстий, как эффект швейцарского сыра в «Бесстрашном Фосдике».

Amazon.com: Бонни и Клайд (BD) [Blu-ray]: Фэй Данауэй, Уоррен Битти, Джин Хэкман, Рой Херд, Клайд Хоуди, младший, Джей Джей. Леммон, Кен Майер, Эстель Парсонс, Майкл Дж. Поллард, Денвер Пайл, Джо Спратт, Джеймс Стиверс, Даб Тейлор, Эванс Эванс, Расс Маркер, Джин Уайлдер, Артур Пенн, Уоррен Битти: фильмы и телевидение

Если вы читали книгу Джеффа Гуинна «Идем вместе», то понимаете, что этот фильм вовсе не точен. Сторонний «водитель», W.D., был ребенком, который принадлежал другу матери Клайда, Туки Джонсу.В этом фильме B&C случайно забирает W.D. на станции обслуживания, называя его «C.W. Moss», а позже неправильно делает его персонажа крысоловом, частично ответственным за убийства B&C.

У Клайда не было эректильной дисфункции в реальной жизни. Что касается сцен со стрельбой, многие из них также были неточными.

Находясь в Джоплине, Клайд не видел приближающейся полицейской машины из окна квартиры. Скорее, он и Бак были удивлены, когда открыли дверь гаража.

Автомобильная авария в Веллингтоне, штат Техас — результат безрассудного вождения Клайда — навсегда оставила Бонни инвалидом. Этот инцидент был полностью пропущен в фильме, вместо этого показан ответный огонь Бонни во время перестрелки в Платт-Сити. На самом деле Бонни едва могла ходить.

Бак и Бланш Бэрроу были тупыми, но не настолько тупыми, чтобы использовать матрас на кровати в качестве укрытия, когда они бежали к своей машине во время той перестрелки.

В Декстер-парке Клайду ранили не руку, когда он пытался проехать через отряд полиции, но когда он находился вне их украденного седана V-8.

В фильме отец «К.В. Мосса» является информатором для охотников за головами Бонн и Клайда, но фактическим информатором была Айви Метвин, отец нарушителя тюрьмы Генри Метвина. Когда Клайд освободил нескольких заключенных в тюрьме Истхэм, Генри был на долгие годы.

На реальной сцене гибели B&C Клайд никогда не выходил из машины, чтобы помочь Айви, которая создала сценарий спуска шины, в то время как стрелки поджидали в ближайшем кустарнике.

Жлоб Техасский рейнджер, Хамер, изуродовал Бонни пулями после того, как она была явно мертва.Это было большим излишеством, но не удивительно для менталитета правоохранительных органов страны, жившего в то время.

Актриса, сыгравшая Бланш, позже сыграла мать Розанны в Розанне. Фэй Данауэй иногда переоценивала свою роль, подергивания и взбалтывание волос делали ее похожей на двигательную. В реальной жизни более привлекательной женщиной была Бланш, а не Бонни. Типичный Голливуд!

Amazon.com: Бонни и Клайд: Уоррен Битти, Фэй Данауэй, Майкл Дж.Поллард, Джин Хэкман, Эстель Парсонс, Денвер Пайл, Даб Тейлор, Эванс Эванс, Джин Уайлдер, Марта Адкок, Гарри Эпплинг, Оуэн Буш, Бернетт Гаффи, Артур Пенн, Деде Аллен, Уоррен Битти, Дэвид Ньюман, Роберт Бентон, Роберт Таун: Фильмы и сериалы

Если вы читали книгу Джеффа Гуинна «Идем вместе», то понимаете, что этот фильм вовсе не точен. Сторонний «водитель», W.D., был ребенком, который принадлежал другу матери Клайда, Туки Джонсу. В этом фильме B&C выбирает W.Д. случайно попадает на станцию ​​обслуживания, называя его «C.W. Moss», а позже неправильно делает своего персонажа крысоловом, частично ответственным за убийства B&C.

У Клайда не было эректильной дисфункции в реальной жизни. Что касается сцен со стрельбой, многие из них также были неточными.

Находясь в Джоплине, Клайд не видел приближающейся полицейской машины из окна квартиры. Скорее, он и Бак были удивлены, когда открыли дверь гаража.

Автомобильная авария в Веллингтоне, штат Техас — результат безрассудного вождения Клайда — навсегда оставила Бонни инвалидом.Этот инцидент был полностью пропущен в фильме, вместо этого показан ответный огонь Бонни во время перестрелки в Платт-Сити. На самом деле Бонни едва могла ходить.

Бак и Бланш Бэрроу были тупыми, но не настолько тупыми, чтобы использовать матрас на кровати в качестве укрытия, когда они бежали к своей машине во время той перестрелки.

В Декстер-парке Клайду ранили не руку, когда он пытался проехать через отряд полиции, но когда он находился вне их украденного седана V-8.

В фильме отец «К.В. Мосса» является информатором для охотников за головами Бонн и Клайда, но фактическим информатором была Айви Метвин, отец нарушителя тюрьмы Генри Метвина.Когда Клайд освободил нескольких заключенных в тюрьме Истхэм, Генри был на долгие годы.

На реальной сцене гибели B&C Клайд никогда не выходил из машины, чтобы помочь Айви, которая создала сценарий спуска шины, в то время как стрелки поджидали в ближайшем кустарнике.

Жлоб Техасский рейнджер, Хамер, изуродовал Бонни пулями после того, как она была явно мертва. Это было большим излишеством, но не удивительно для менталитета правоохранительных органов страны, жившего в то время.

Актриса, сыгравшая Бланш, позже сыграла мать Розанны в Розанне.Фэй Данауэй иногда переоценивала свою роль, подергивания и взбалтывание волос делали ее похожей на двигательную. В реальной жизни более привлекательной женщиной была Бланш, а не Бонни. Типичный Голливуд!

Как финальная сцена Бонни и Клайда изменила Голливуд

Необычная сексуальная энергия и политика фильма также способствовали его разногласиям. Намек очевиден с самого начала. Вскоре после того, как два персонажа встречаются, Бонни сладострастно болтается (довольно фаллически) горлышком бутылки из-под кокса изо рта, а через мгновение поглаживает револьвер Клайда, который находится перед его промежностью.В оригинальном сценарии даже был эпизод ménage à trois, который в конечном итоге был удален. Между Бонни и Клайдом нет сексуальных сцен, потому что не может быть: Клайд импотент. И вместе с этим идет провокационное предположение, что его пистолет в определенном смысле заменил его пенис.

Артур Пенн никогда не снимал другого такого известного фильма, как «Бонни и Клайд». Но благодаря этой культовой работе он сыграл роль в создании культуры, в которой американские кинематографисты могли стать мега-знаменитостями. Движение «Новый Голливуд» привело к росту авторского мастерства в Америке — системы, в которой режиссер фильма считается его основным автором.Это вывело власть из рук студийных продюсеров, которые долгое время держали индустрию в удушающем положении.

Эта сила в конечном итоге вернулась к ним, когда в 1980-х начал доминировать современный блокбастер (с его огромными бюджетами, которые могут расходовать деньги на студии). Это новое движение было начато в предыдущем десятилетии «Челюстями» и «Звездными войнами».

Но до этого Новый Голливуд открыл ошеломляющее множество великих режиссеров. В этот список входят некоторые из лучших и самых влиятельных кинематографистов современной эпохи, такие как Мартин Скорсезе, Стэнли Кубрик, Фрэнсис Форд Коппола, Роберт Альтман, Стивен Спилберг, Джордж Лукас и Брайан Де Пальма.Каждый из этих художников и бесчисленное множество других чем-то обязан Бонни и Клайду.

Если вы хотите прокомментировать эту историю или что-нибудь еще, что вы видели на BBC Culture, зайдите на нашу страницу Facebook или напишите нам на Twitter .

И если вам понравился этот рассказ, подпишитесь на еженедельную рассылку новостей bbc.com под названием «Если вы прочитаете только 6 статей на этой неделе».Тщательно подобранная подборка историй из BBC Future, Earth, Culture, Capital и Travel, которые доставляются на ваш почтовый ящик каждую пятницу.

Фэй Данауэй в «Бонни и Клайд» — статуя

Вердикт

По сути, игра Фэй Данауэй в « Бонни и Клайд » основана на красоте — фильм устанавливает это с самого начала, начиная с крупного плана. кадры обнаженной Бонни, бродящей по комнате целую минуту. Она, несомненно, великолепна, и фильм никогда не позволяет нам об этом забыть: во время ее выступления нас угощают беспричинными гламурными крупными планами, поцелованными солнцем.Для картины, которая отдает дань уважения знаменитостям своих одноименных главных героев, изобилие красоты, обслуживаемое Данауэем и Битти, уместно — и Данауэй обладает огромной звездной властью.

… Это могло бы объяснить, почему мне всегда было трудно вызвать какую-либо реакцию на работу Данауэя всякий раз, когда я повторно посещал Бонни и Клайд . Она прекрасно справляется с тем, что ей дают, хотя мне снова и снова не удавалось выделить какие-либо конкретные элементы ее выступления, которые действительно выделялись для меня.

Есть кое-что, что можно сказать об игривой, наплевательской энергии, которую она придает фильму (которая считается гораздо более мощной, чем любой из ее коллег по съемкам), а Данауэй — гораздо более сильный актер, чем Битти (даже в его представленный момент, я думал, что Данауэй был сильнее). Я полагаю, что мое общее безразличие к Данауэю и Битти основано на том факте, что фильм в целом затмевает любой исключительный вклад его актеров — когда мы думаем о Бонни и Клайде, мы думаем о графическом насилии, о сексе. , технические достоинства и роль, которую все это сыграло в изменении представления о возможностях кино в 1967 году.Фактическое исполнение главных ролей не определяет наше общее удовольствие от фильма.

Здесь достаточно, чтобы указать на прибытие интересной, многообещающей звезды. Но, размышляя о Данауэй как о Бонни, мне легче вернуться к поверхностности, нежели к сути — мне остается думать об иконографии ее беретов, новаторском использовании ресниц и, конечно же, ее потрясающей красоте.

Фэй Данауэй в Бонни и Клайд |

Фэй Данауэй в роли Бонни Паркер в фильме «Бонни и Клайд», 1967 | Warner Brothers / Seven Arts, Tatira-Hiller Productions


Медово-золотой боб, поцелованная солнцем кожа с персиковым румянцем и губами, шелковистый топ телесного цвета, скроенная юбка миди, пропитанная сексуальностью сорванца, золотая цепочка с монетами, наброшенная именно так, и это беззаботное отношение, все окутано теплый золотой час солнечного света.Это летний образ для тебя. Естественный, таинственный, жаждущий приключений, готовый к риску, счастливый пока, греющийся в неизвестности.

«Я знал, что это отличная роль. Я действительно идентифицировал себя с Бонни. Она была такая же, как я, южная девушка, которая умирала, чтобы сбежать с Юга. Она хотела рисковать, она хотела жить. Я точно знала, что она чувствовала — я чувствовала это годами », — сказала Фэй Данауэй. Артур Пенн, снявший Бонни и Клайд , согласился с этой идеей в интервью Джорджу Стивенсу-младшему.: «Бонни — девушка с настоящим голодом. Она хочет стать кинозвездой и иметь свое имя в газете », и« Шестое чувство Бонни подсказывает ей, что с этим парнем царит романтика, побег, волнение »(Клайд, персонаж Уоррена Битти).

Смелая, противоречивая классика криминала, Бонни и Клайд была в авангарде Нового Голливуда, на который сильно повлияло европейское кино, который был тематически сложным, технически инновационным, морально неоднозначным, сексуально заряженным и направленным против истеблишмента.Его новая, более жесткая чувствительность связана с молодой аудиторией и изменила взгляд Голливуда на фильмы. И в моде.

Данауэй был одним из последних из Бонни и Клайд руководителей, которые были брошены. Битти считал, среди прочего, Натали Вуд, Джейн Фонда и Джули Кристи. Художник по костюмам Теадора Ван Ранкл вспомнила, как Битти создавала каталог актрис, открыла его на Фэй и сказала: «Вот девушка, которую вам следует выбрать». Данауэй идеально подходил для духа тридцатых и шестидесятых.

Ван Ранкл создал персонажа, который приведет Фэй Данауэй к славе и преодолеет барьер времени. После того, как Битти (очень практичный продюсер, который знал, что все кроется в деталях) наложила вето на ее идеально подходящие для периода эскизы Бонни и Клайда, «с зачесанными волосами для« Фэй »и коротко остриженной центральной частью для него», дизайнер отказался от мини-моды 60-х и вместо этого выбрал вневременной образ, напоминающий гламур 1930-х годов, но опирающийся на современный прагматизм и кивок на французскую новую волну: прямые волосы, простые силуэты, облегающие юбки-миди, шарфы с принтами. , вязанные свитера и кардиганы.Взгляд легко достиг молодых зрителей 1960-х, которые прочно отождествляли себя с беглыми любовниками, не совсем с реалистической точки зрения, но драматически, поскольку история приобрела мифические масштабы, перерастая «в своего рода басню, на которой мы начинаем надежда на определенные вещи », — пояснил директор.

Одежда и отношение работали вместе, чтобы добиться этого неотразимого, индивидуального и соблазнительного образа, не прибегая к выставочным средствам, которые сыграли такую ​​большую роль в непреходящем успехе фильма.Костюмы Бонни вышли из моды дня, так же как фильм «перешел от реальности к новому уровню опыта», как сказал Артур Пенн. По этой же причине они не сняли фильм в черно-белом цвете. «Это должно было сказать, что это не документ о том, что произошло» (примечание редактора: фильм был основан на реальной истории Бонни Элизабет Паркер и Клайда Честнат Бэрроу, американской преступной пары, которая путешествовала по Центральным Соединенным Штатам с их банда во время Великой депрессии). «Он шагает вперед во времени и приближает его к настоящему.«Я бы не стал говорить об этом светящемся свете, если бы они не сделали это в цвете. Они вставали каждый день в 4.30, чтобы оператор Бернетт Гаффи мог снимать при первых лучах света. Как отмечалось в книге Марка Харриса Pictures at a Revolution: Five Movies and the Birth of the New Hollywood , Пенн, источником вдохновения которого был его брат-фотограф Ирвинг Пенн, хотел такой же уровень изысканности в цвете. фильм, который европейские кинематографисты переводили в черно-белое, и он хотел, чтобы в некоторых сценах на открытом воздухе возникало ощущение «новой расплывчатой» на лету.Выдвинув историю из того времени, Артур Пенн проложил путь новому поколению режиссеров.

Сценаристы Дэвид Ньюман и Роберт Бентон лучше всего запечатлели очарование мира этим фильмом: «Если бы Бонни и Клайд были здесь сегодня, они были бы модными… Речь идет о стиле и людях, у которых есть стиль. Речь идет о людях, чей стиль отделял их от времени и места, так что они казались странными и отклоняющимися от нормы для общества в целом ». Разве это не то, чего сегодня так отчаянно не хватает человеку в нашем обществе? Это сильное чувство собственного достоинства, эта смелость отличаться, этот протест статус-кво, эта элегантность жеста? «Вы видите людей, которые очень красивы и никогда никуда не денутся.Это был стиль », — сказал Ван Ранкл о Фэй Данауэй.

Вот почему этим летом мы направляем взгляд Бонни сверху.

Добавить комментарий