Сотбис аукцион в москве: Международный аукцион антиквариата в Москве

Содержание

Международный аукцион антиквариата в Москве

Первые аукционы были организованы сотни лет назад. В свое время антикварные аукционы Европы и мира предлагали не только произведения искусства, но и табак, цветы, меха. Более 80% пушно-меховых изделий и свыше 65% чая продавались именно таким образом.

Современные аукционные дома весьма ограничены в товарном ассортименте. Они берут на себя ответственность за произведения искусства и обязаны вести историю продаж, чтобы при необходимости шедевры можно было найти. Деятельность таких компаний не заканчивается только организацией аукционов. Они также занимаются оценкой произведений искусства, организацией выставок в галереях, консультируют по вопросам сохранения и формирования коллекций, предлагают различные финансовые инструменты, необходимые для завершения сделки. Фактически, современные аукционные дома – гуру в области антикварного искусства.

«Сотбис»

Sotheby’s – это старейший аукционный дом в Европе. Основан в 1744 году Сэмюэлем Бейкером, лондонским книготорговцем. Аналогично интересам основателя, первый аукцион на «Сотбис» касался коллекции книг, собранных сэром Джоном Стэнли.

Долгая история аукционного дома привела к высокому статусу организации. С 1917 года учреждение имеет свою штаб-квартиру в Лондоне на Нью-Бонд-стрит, но уже давно не является британским или даже европейским аукционным домом. Как и другие крупные аукционные дома, «Сотбис» имеет свои отделения почти по всему миру, а точнее в 90 местах в 40 странах (Париж, Рим, Мадрид, Женева и т.д.). Как первопроходец индустрии, Sotheby’s открыл филиалы в Гонконге.

В настоящее время из-за гегемонии американского арт-рынка штаб-квартира Sotheby’s находится в Нью-Йорке на Йорк-авеню, однако крупнейшие аукционы по-прежнему проводятся попеременно здесь и в Лондоне. Как один из старейших и крупнейших аукционных домов, «Сотбис» известен своими ценовыми рекордами, которые каждый год поднимают престиж заведения.

Интересные факты об организации:

  • Первая запись – это аукцион коллекции Якоба Гольдшмидта, которая в 1958 году была продана на общую сумму 781 000 фунтов стерлингов. На тот момент – самая дорогостоящая коллекция в мире.

  • В 1968 году «Сотбис» первым продал ювелирные изделия на сумму более 1 миллиона долларов, в данном случае – кольцо Картье весом 69,42 карата (1,1 миллиона долларов).

  • «Бал в Мулен де ла Галлет», известная работа Августа Ренуара, была продана в 1990 году за 78,1 миллиона долларов.

  • В 2004 году был установлен мировой рекорд. Самым дорогим произведением стало полотно «Мальчик с трубкой» Пикассо. Сумма – 104,2 миллиона долларов.

  • В 2012 году «Крик» Эдвард Мунка побил новый рекорд Работа ушла с молотка за 123,8 миллиона долларов.

Однако в рамках деятельности учреждения не обошлось без скандалов. В 2002 году вышла книга Питера Уотсона «Sotheby’s. За закрытыми дверями», в которой журналист раскрывает неприятные факты расследования в отношении учреждения. Из нее следует, что «Сотбис» неоднократно участвовал в приобретении предметов роскоши с черного рынка Италии. Предъявлялись обвинения в том, что, пытаясь обойти итальянское законодательство, организация незаконно экспортирует произведения и выставляет их на аукционах. Скандал был улажен, краха аукционного дома не состоялась, но удар по репутации был довольно внушительным.

«Кристис»

Christie’s – один из крупнейших зарубежных аукционов антиквариата, был основан в 1766 году Джеймсом Кристи в Лондоне. Штаб-квартира аукционного дома по-прежнему находится в английской столице на Кинг-стрит, а вторым по важности объектом является Нью-Йорк. В настоящее время аукционный дом насчитывает 83 филиала в 45 странах. Наиболее важные ценовые рекорды на «Кристис»:

  • 1990 год – «Портрет доктора Гаше» Винсента Ван Гога» продана в Нью-Йорке за 149,7 миллиона долларов.

  • 2011 год – знаменитый ювелирный аукцион Элизабет Тейлор, на котором было продано колье за ​​11,8 миллиона долларов.

  • В 2013 году рынок был потрясен, когда триптих «Три исследования Люциана Фрейда» Фрэнсиса Бэкона был продан за 142,4 миллиона долларов.

В настоящее время Christie’s по-прежнему удерживает звание аукционного дома с самым дорогим лотом. Работа «Алжирские женщины» Пабло Пикассо нашла своего покупателя за 179,4 миллиона долларов. А в 2017 году была продана работа да Винчи «Спаситель мира» за феноменальные деньги – 450,3 миллиона долларов. Это самый дорогой предмет искусства в мировой истории.

«Кристис» и «Сотбис» – вечные соперники

Аукционные дома Christie`s и Sotheby`s – это игроки, которые очень давно конкурируют друг с другом, и в настоящее время занимают почти 90% арт-рынка. Christie’s с самого начала своей деятельности стал гегемоном не только на английском, но и на европейском рынке. Это было связано прежде всего со слабой позицией Франции, а точнее Парижа, который после Французской революции на некоторое время утратил свои позиции среди любителей и коллекционеров.

Аукционный дом Christie`s может похвастаться продажей известных картин великих мастеров живописи. Здесь можно найти картины Леонардо да Винчи и Пабло Пикассо, Владельцы Christie’s могут похвастать внушительными результатами торгов. Упомянутая выше картина Пабло Пикассо «Алжирские женщины» изначально оценивалась в 140 миллионов долларов, а ушла почти за 180. Это очень хороший результат.

Мощным конкурентом Christie`s является Sotheby`s. Это старейший аукционный дом в мире, предшественник индустрии и настоящий гигант. Чтобы понять, о каких масштабах идет речь, стоит ознакомиться с финансовыми результатами. В 2017 году выручка аукционного дома составила 4,1 миллиарда долларов.

Другие аукционные дома

У «Кристис» и «Сотбис» есть аналоги, но назвать их серьезными конкурентами сложно.  

Французские аукционы антиквариата представлены домом «Друо». О нем впервые заговорили в 1852 году, когда с молотка уходило имущество короля Луи-Филиппа. Мероприятие лично посетит Наполеон Третий, и даже приобрел для своей коллекции несколько статуэток. «Дуо» также выставлял работы Эжена Делакруа и Сары Бернар. Ежегодно здесь проходит около 2000 аукционов.

Еще один крупный игрок на французском рынке – «Таян». Охватывает множество направлений, особые торги посвящаются русскому искусству.

«Доротеум» – крупнейший и очень респектабельный австрийский аукционный дом. Фактические, это немецкий аукцион антиквариата, поскольку он ориентирован на все немецко-говорящие страны. Изначально в 1707 году организовывался императором Иосифом Первым как ломбард. В настоящее время проводит около 600 аукционов в год.

Торги также проводятся в небольших аукционных домах, таких как «Бонхамс» (британский аукционный дом, основанный в 1793 году) и «Филлипс» (также английский аукционный дом, основанный в 1796 году бывшим сотрудником «Кристис»), но они не бьют ценовых рекордов.

Настоящими лидерами рынка все же являются «Кристис» и «Сотбис». В тройку крупнейших также ворвался неожиданный, но очень серьезный конкурент из Китая – «Поли Аукцион». Он основан 1 июля 2005 года и признан самым быстрорастущим аукционным домом.

Аукционы в Москве — адреса и телефоны компаний

В данном разделе справочника организаций есть сведения о 96 компаниях, работающих в сфере «Аукционы» и расположенных в Москве. На данной странице отображаются компании с 1 по 10.

Данная страница находится в архиве. Это означает, что все данные, указанные на этой странице, такие как названия организаций, адреса, телефоны и ссылки на сайты, могли устареть либо измениться. Для получения актуальных данных рекомендуем перейти на главную страницу и начать поиски оттуда, либо обратиться к другим источникам.

  • Москва, Лаврушинский пер., 11, корп.1
  • пн-пт 11:00-19:30
  • Москва, ул. Ляпидевского, 10
  • ежедневно, 09:00-21:00
  • Москва, ул. Крымский Вал, 10
  • вт-вс 11:00-20:00
  • Москва, Романов пер., 4, стр. 2
  • пн-пт 10:00-18:00
  • Москва, ул. Русаковская, 1
  • пн-чт 09:00-18:00, пт 09:00-17:00
  • Москва, Милютинский пер., 10, стр. 4
  • пн-чт 09:00-18:00, пт 09:00-17:00
  • Москва, Лялин пер., 9, стр. 1
  • пн-пт 12:00-20:00, сб 12:00-18:00
  • Москва, Лялин пер.
    , 21, стр. 2
  • пн-пт 09:00-18:00
  • Москва, ул. Покровка, 43, стр. 7
  • ежедневно, круглосуточно
  • Москва, ул. Фрунзенская 3-я, 1
  • пн-пт 11:00-17:00

Как выйти на Sotheby’s |

  Помню, на форуме сайта artnow.ru российские художники не раз поднимали вопросы: как выставить свою картину на аукцион  Sotheby`s, как принять участие во всемирных аукционах и т. п. Приоткрыть завесу тайн и недомолвок над этой темой поможет интервью с искусствоведом Михаилом Каменским, который с 2007 года возглавляет российское отделение международного аукционного дома «Sotheby’s Россия и СНГ». Полностью беседа опубликована в мартовской статье журнала Millionaire.ru, а ниже приводится с незначительными сокращениями:

«Допустим, у меня есть какая-то антикварная вещь или предмет с историей, и я хочу продать ее через аукцион Sotheby’s. Расскажите, какие шаги для этого мне нужно предпринять? Какими будут мои первоначальные затраты?

  Для начала вы должны знать, что вы хотите продать, то есть вам следует сделать экспертизу, и когда выводы этой экспертизы подтвердят осмысленность ваших намерений, то тогда вы выбираете ту организацию или же дилера-специалиста, который является профильным относительно предмета, который вы собираетесь продать. Если вы хотите получить максимум, вы должны получить мнение о стоимости предмета из разных независимых источников, ну а дальше уже полагаясь на рекомендации или собственную интуицию, обращаться к тому специалисту, который вызывает у вас наибольшее доверие. Если говорить о затратах, то экспертиза без использования технологий, – это сумма от 500 до 1000$ сегодня на российском рынке, а если с применением технических новинок, то от 2000$ и выше, в зависимости от тех исследований, которые нужно проводить и какие требования предъявит покупатель.

Чем Sotheby’s в России отличается от Sotheby’s в любой другой европейской стране?

  В разных развитых странах, где присутствует Sotheby’s, параллельно присутствует множество дочерних компаний. То есть, самостоятельных юридических лиц, у которых в качестве учредителя выступает компания Sotheby’s. Структура компании у всех одинаковая, а объемы работы – разные, все зависит от рынка, от того, проводятся ли аукционы в этих странах, городе или нет, и от взаимоотношений отдельно взятого государства со всем остальным миром. Если дочерняя компания Sotheby’s находится в одной из стран Европейского сообщества, то там гораздо проще, потому что нет проблемы ввоза-вывоза, так как существует единая таможенная, единая налоговая политика, и соответственно, единые стандарты с точки зрения законодательства. В России относительно умеренно либеральная политика в этом вопросе. Можно проводить аукционы, нет никаких запретов, есть только лишь понимание того, что покупатели, приходя на аукцион в Москве, или в Санкт-Петербурге, или в Екатеринбурге, скорее всего, будут чувствовать себя не столь свободно, как в Лондоне или в Нью-Йорке, потому что очень сложно что-то покупать в нашей стране, соблюдая анонимность.

Поэтому пока что мы не экспериментируем и не проводим в России торгов, а в Париже, или в Амстердаме, или в Брюсселе это можно делать гораздо проще.

Скандалы с поддельными произведениями искусства постоянно сопровождают работу разных аукционов. История с «Одалиской» Кустодиева, купленная Вексельбергом и оказавшаяся подделкой, демонстрирует, что от ошибок не застрахованы даже ведущие аукционные дома. В чем вы видите проблему? Или сегодня настолько мало специалистов в данной области и так много искусных мошенников, что в принципе невозможно гарантировать подлинность?

  Исторически в нашей стране так сложилось, что большое количество значимых произведений выкупалось, или дарилось, или конфисковывалось, или иным способом передавалось в пользу музеев. В итоге, в свободном обращении не оказалось необходимого количества работ для поддержания достойного уровня художественного рынка и это приводит к тому, что цены растут, порой неадекватно, а это проводит к дефициту на рынке. Этот художественный голод пытаются погасить за счет подделок. И результатом такого скудного рынка так же является ограниченность экспертизы, отсутствие определённых юридических и этических норм в экспертном сообществе. А когда за плечами у эксперта стоят поколения специалистов, и особенно, если это семейный бизнес, где-нибудь в Париже, например, то эти ценности, навыки, приемы передаются по наследству столетиями. У нас же эта традиция появилась совсем недавно, и эксперты такие же люди, как и все остальные, и они видят, что происходит вокруг, как меняется рынок, и попадая в круговорот событий, не выдерживают – срабатывает человеческий фактор. Особенно это видно на пике насыщения рынка художественными предметами, по огромным ценам; многие не всегда выдерживали стандарт качества, торопились, были недостаточно добросовестны и пропускали через себя произведения искусства без должного анализа, а какие-то, их конечно меньшинство, совершенно сознательно сотрудничали с фальсификаторами. В основном, те ошибки, которые возникали в конце 90-х и первой половине 2000-х годов это следствие неподготовленности наших экспертов к тому валу произведений искусства на российском рынке.

Что сейчас в трендах на российском и мировом рынке аукционов? Что покупают, ваш прогноз на ближайшие три года?

  В мировом тренде всегда были и есть и будут импрессионисты и модернисты. Это самый дорогой сегмент художественного рынка, где цены могут доходить до сотен миллионов долларов. Все дело в том, что на протяжении многих лет, самые богатые люди мира вкладывали свои деньги в очень дорогие произведения определенных групп художников, в определенные имена и таким образом создавали прецеденты. И каждый раз, каждый цикл развития художественного рынка в этом сегменте, опирается на предшествующий. Бывают падения, бывают подъемы, но все равно эти движения поступательные. Когда у людей много денег, когда новые виды рынков приносят большие деньги очень небольшому количеству людей, то между ними возникает колоссальная конкуренция, а эта конкуренция приводит к росту цен вот на эти, несомненно, эталонные произведения, ценности. Это, что касается импрессионистов и модернистов, тут все предельно ясно, но вот возникает более сложная мода на современное искусство, которое бесспорно представлено очень талантливыми людьми, и цены, на которое эквивалентны искусству конца XIX и первой третьи XX века.

А иногда даже перехлестывают стоимость работ импрессионистов, и тогда возникает вопрос: как же так? Ведь данное искусство еще не могло естественным путем обрасти такой высокой рыночной стоимостью, подкрепленной убедительной прецедентной базой. А ответ такой: что цена достигается за счет обширной рекламы, в рост цен вкладываются очень большие деньги уже за счет самой художественной индустрии: галерейными и музейными сообществами, искусствоведческими, коллекционерскими кругами, дилерскими, наконец. Можно назвать такой процесс некой художественной «инъекцией», которая очень хорошо работает. С точки зрения искусства, не имеет значения, сколько это стоит, потому что все, что не достойно, оно само исчезнет в никуда в течение 200 лет, а остается только все самое ценное.

 На российском рынке популярно само русское искусство разных периодов. В первую очередь 20-е годы, сейчас приходит мода на работы советского периода, таких художников, как: Александр Дейнека, Александр Самохвалов, Юрий Пименов, Александр Осмёркин, Павел Никонов, Николай Андронов, Таир Салахов и другие. К ним возникает большой интерес сейчас, и он естественный. И одновременно с этим, довольно искусственный интерес формируют дилеры к искусству, которое маркировано термином «cоцреализм». Это искусство идеологическое, в котором было значительно меньше таланта, а гораздо больше идеологического клише. Но данное искусство очень занимательно и познавательно, особенно для социолога, например, который изучает эпоху ушедшего Советского Союза. Но я считаю, что советское идеологическое искусство, со временем может и будет еще дорожать, но только с точки зрения истории развития государства и общества, а с точки зрения художественной составляющей – 99% уйдёт в никуда, в запасники. А искусство 20-30-х годов, то есть русский авангард, лучшее из него, что по сути мимикрировало под русский соцреализм, будет дорожать, будет популярно и дальше, и за этим будут гоняться, это будет стоить миллионы, собственно, что уже и сейчас происходит.

Есть мнение, что Россия дала миру очень мало художников с мировым именем (Кандинский, Шагал, да Малевич) если сравнивать, например, с плеядой писателей и композиторов. Как вы думаете, почему?

  Известность – это же понятие относительное. Что значит известные художники? Условно, это значит, что какие-то конкретные люди (современное человечество) о каких-то художниках слышали больше, о каких-то меньше, по разным причинам. Наша страна была вырвана из мирового контекста в течение десятилетий, большая часть ХХ века фактически прошла вне международного культурного и информационного обмена. В результате культурного изоляционизма в нашей стране, очень многие художники оставались только на территории СССР, и по этой причине в мире нет ни одного системного собрания русского искусства, через которое культурные люди могли бы узнавать, что есть такие русские художники. Есть Лувр, есть Тейт, есть Метрополитен, но там нет собраний наших художников, просто есть их отдельные произведения, но по ним невозможно составить себе представление о том, что такое русская художественная школа. Это, во-первых. Во-вторых, русская икона вполне себе известна в мире, русский авангард вполне себе известен и популярен, русская реалистическая художественная школа – она схожа с немецкой или французской школой, не хуже, не лучше. Просто учиться начинали у Европы и то свое, то оригинальное, что вносила русская школа, это все находится в российских музеях, а за рубежом этого нет, по этой причине русские имена никому и не известны. Хотя русские художники достойны точно такого же почтения, признания и почитания, как и европейские, но исторически так сложилось.

Когда наши музеи начнут хоть что-то покупать? И продавать?

  Русские музеи действуют в рамках существующего законодательства, которое не предусматривает возможность продажи чего-либо из своих фондов, поэтому музеи государственные ничего не продают и не продавали последние десятилетия. А что касается приобретения, это происходит двумя путями: либо за счет государственного бюджета, как правило, небольшого, потому что он делится между всеми музеями страны. Поэтому, если необходимо сконцентрировать все силы на покупку чего-то дорогостоящего и ценного, то все средства идут приобретение одного или двух произведений искусства, которые потом, соответственно, будут размещены в одном или двух музеях, а все остальные останутся ни с чем. Другой способ, который сейчас музеи изо всех сил используют, это когда предметы искусства покупают спонсоры и дарят, – это более эффективный способ расширения музейных фондов.

Есть ли конкуренция на нашем рынке между западными и российскими аукционными домами и какие перспективы у последних?

  Нет конкуренции. Пока не конкурентоспособен российский рынок по сравнению с Sotheby’s или ближайшими его конкурентами. У нас есть замечательные российские аукционные дома, которые хорошо работают, и есть, у кого набираться опыта. Хотя с точки зрения мощи, мы еще далеко от этой цели. Хотя вот есть, купленный русскими предпринимателями, довольно известный аукционный дом Phillips, который входит в двадцатку крупнейших мировых аукционных домов, но правда он от этого русским не стал, просто за ним стоят русские инвестиции. Пожалуй, и все.

Sotheby’s развернул в свое время бурную деятельность в сфере виртуальной торговли предметами искусства и старины. На сайте прошло не мало интересных торгов. Как вы оцениваете перспективы виртуальных торгов?

  Это не только Sotheby’s развернул, это просто была такая практика. Предполагалось, что on-line торги смогут если не заменить, то, по крайней мере, успешно конкурировать с живыми аукционами. Это была мировая тенденция, и в этот тренд было вложено много средств. Но потом стало ясно, что все-таки такие материальные объекты не тиражные, как искусство, их предпочитают покупатели «ощупывать и обнюхивать», это все равно личностное, даже интимное общение, и заменить его интернетом невозможно и не правильно. Такая практика не исчезла, она присутствует, но в качестве вспомогательной формы участия в аукционах. Например, такая же, как покупка через телемост, или по телефону, или через представителя, или внесением предварительной заявки на определённую сумму».

Обзор изданий к выставке «Ставки на гласность. Аукцион “Сотбис” в Москве, 1988»

«Молодежный» номер журнала «Искусство»

1988, № 10

Аукцион «Сотбис» в Москве изменил ход истории российского современного искусства, показав, что в СССР существует новое поколение художников, не связанных с существующими художественными институтами. Попытка представить портрет этого поколения была предпринята в десятом номере журнала «Искусство», полностью созданного молодыми искусствоведами.

Во вступительной статье редакция журнала отмечает, что отчуждение молодежи от общественной жизни в годы застоя, прикрываемое лозунгом об отсутствии проблемы отцов и детей, на практике вылилось в создание независимой молодежной культуры. Признавая, что взаимодействие СССР с мировым современным искусством возобновилось благодаря этой культуре, члены редакции буквально оправдываются (со ссылками на конференцию КПСС, на которой прозвучало, что каждое поколение должно сказать свое слово в истории), почему они решились на выпуск этого номера. Их основной тезис даже набран прописными буквами: «…ЭТО ИХ, МОЛОДЕЖИ, ПРАВО ВЫСКАЗЫВАТЬ ТО, ЧТО ОНИ СЧИТАЮТ НУЖНЫМ, ЭТО ИХ ИДЕИ, ИХ, ОТЛИЧНЫЙ ОТ НАШЕГО ЖИЗНЕННЫЙ ОПЫТ, ЭТО ИСКУССТВО, КОТОРОЕ СОЗДАЮТ ОНИ, ЭТО ИМ ПРИНАДЛЕЖИТ УЖЕ И НЕ ТАКОЕ ОТДАЛЕННОЕ БУДУЩЕЕ».

Молодые искусствоведы, среди которых были Екатерина Деготь, Андрей Ковалев, Владимир Левашов, Георгий Никич и Наталья Тамручи, пригласили своего художника-оформителя и сделали номер о «другом искусстве» и новой критике, уделив особое внимание анализу советского искусства предшествующих десятилетий и соц-арту. На обложку номера была помещена фотография художников Тимура Новикова и Инала Савченкова, позирующих на фоне картины последнего, а само творчество «новых художников» было рассмотрено в статье Михаила Трофименкова.

Художник Свен Гундлах написал статью о «художниках Фурманного» (к которым он также относился), живших и работавших в сквотах-мастерских в этом московском переулке. «Наши изделия, — писал Гундлах, — удивительно точно характеризуя постмодернистские тенденции, — основаны на сознании человека эпохи плюрализма и релятивизма, эпохи, когда Вселенная необычайно расширилась».

Авдотья Смирнова посвятила свою статью дилетантизму, связав это понятие с критикой неофициальных авторов, которых обвиняли в непрофессионализме. «Частое раздражение зрителя на художника-экспериментатора — это раздражение праздного туриста на проводника, который тоже оказался туристом». А Валерий Козиев точно сформулировал определение «нового искусства», описав его как «рефлексирующее». .

Раздел, посвященный соц-арту, включает в себя обзорный текст Дмитрия Александровича Пригова, статью Владимира Левашова, в которой рассматривается отношения между соц-артом, соцреализмом, концептуализмом и поп-артом, размышления Георгия Пузенкова о том, что значит быть «художником, идущим по пути соц-арта» в условиях несвободы.

Михаил Алленов и Екатерина Андреева посвятили свои статьи разбору понятия «социалистический реализм», его структуры, образов, тем и традиций, а Екатерина Деготь поговорила «за чашкой чая» с Андреем Ерофеевым, Константином Звездочётовым, Натальей Тамручи, Алексеем Григорьевым и другими о неофициальном и советском искусстве.

Завершает номер «Хроника художественной жизни», в которой можно найти несколько курьезных заметок. В разделе «СССР — США: что они думают о перестройке в нашем искусстве» обозреваются мнения западных искусствоведов о текущем состоянии советского искусства: так, американский критик Сильвия Хочвильд ломала голову над феноменом Глазунова (поставщик он китча или выразитель русской души), а итальянская пресса приятно удивлялась тому, что на советских картинах стало «меньше красного».

Этот знаковый номер журнала не только помогает воссоздать контекст, в котором находились художники и критики того времени, но и увидеть, что многие проблемы, которые существуют в российском современном искусстве, так и не были решены. В частности в одной из заметок Свен Гундлах описал состояние, которое, как можно констатировать сейчас, не сильно изменилось с 1988 года: «Как велика наша страна и как в ней всего мало… В современном искусстве жанров, видов и направлений больше, чем у нас действующих лиц. Поэтому всякий может себе выбрать какой-нибудь “арт” и быть в нем гениальным, потому что единственный… У нас не современное искусство, а сплошная “Красная книга” и “Белые пятна”». И. Б.

ПЕРЕЙТИ В КАТАЛОГ

«Кратких курсов по арт-бизнесу много, но хотелось чего-то более основательного»

Как научиться устраивать художественные аукционы и стать своим среди специалистов  мирового и российского арт-рынка, рассказала Маргарита Даньшина, выпускница магистерской программы Вышки «История художественной культуры и рынок искусства», специалист-искусствовед аукционного дома Sotheby’s по России и СНГ.

О музейных проектах, бессонных ночах и возможностях выбора

Еще на третьем курсе исторического факультета МГУ я начала работать помощником секретаря в Министерстве культуры РФ. Через некоторое время меня перевели в отдел проверки музейных фондов. После окончания университета я поняла, что хочу чего-то более динамичного и подала резюме на вакансию координатора выставочных проектов в выставочном центре «РОСИЗО». Здесь я организовывала свои первые серьезные выставочные проекты. Затем я перешла в Государственный музей изобразительных искусств (ГМИИ) им. А.С. Пушкина на схожую позицию, но с возможностью организовать проекты уже совершенно иного масштаба: экспозицию работ французского архитектора Ле Корбюзье, выставку Тициана, прерафаэлитов и другие. Когда видишь, какие очереди стоят на «твою» выставку, ощущаешь, что все эти бессонные ночи не напрасны. Но одновременно я понимала, что мне не хватает знаний в сфере арт-бизнеса и экспертизы произведений искусства и начала искать место, где бы могла получить соответствующие знания.

Сегодня в Москве легко можно попасть на какие-нибудь краткосрочные курсы по экспертизе или ведению художественного бизнеса. Но мне хотелось чего-то более основательного и одновременно практико-ориентированного. Серьезно я рассматривала только программы, которые предлагали РГГУ, МГУ и ВШЭ.

О преимуществах Вышки

Магистерская программа факультета истории ВШЭ «История художественной культуры и рынок искусства» оказалась тем вариантом, который удовлетворил все мои требования. Во-первых, на факультете сегодня работают ведущие профессора из того же МГУ или РГГУ, но, кроме того, сюда еще пришли молодые историки, получившие степень PhD в зарубежных университетах. Во-вторых, на программе была возможность самому формировать учебный план, при этом часть наших предметов вообще нигде больше не преподают в таком объеме. И главное, что меня вдохновило — больше половины всего времени обучения мы должны были провести в музеях и реставрационных мастерских Москвы, общаясь с хранителями, художниками, координаторами выставок, чтобы изнутри увидеть, как работает современный российский арт-рынок. И действительно, за эти два года мы побывали во многих музеях (Государственном историческом музее, в ГМИИ им. А.С. Пушкина, в Третьяковской галерее, в реставрационном центре имени Грабаря и других), причем не просто на выставках, а в фондах — местах, куда обычному человеку никак не попасть.

Магистерская программа «История художественной культуры и рынок искусства» разработана совместно с Институтом искусств Sotheby’s и ориентирована на подготовку экспертов-специалистов для арт-рынка. Среди ее преподавателей ведущие российские историки и искусствоведы, а также работающие эксперты — музейщики, реставраторы, галеристы. Заявления на программу принимаются до 8 августа.

В художественной, или точнее околохудожественной сфере, важно обладать инсайдерской информацией. А когда ты учишься у людей, которые не просто преподают, но и сами являются практиками, ты очень быстро становишься своим в этой «тусовке». Я уверена, что после занятий Александры Даниловой — куратора выставок современного искусства в Москве и Санкт-Петербурге, члена жюри международного биеннале «Манифеста Х» — формируется достаточно точное представление о том, чем живет мир искусства в обеих столицах. И, конечно, меня привлекла идея пройти обучение в Институте искусств Sotheby’s, который является партнером программы.

О стажировке в Sotheby’s

На втором курсе благодаря спонсорской поддержке известного коллекционера Давида Михайловича Якобашвили для студентов нашей магистерской программы был организован недельный курс по арт-бизнесу в Институте искусств Sotheby’s. Нам читали лекции о мировом арт-рынке, о поведении покупателей и продавцов, об инвестициях в произведения искусства, использовании социальных медиа и многом другом. Мы встречались с хранителями музеев, кураторами выставок, мастерами из Лондонской гильдии ювелиров, арт-директорами художественных ярмарок, современными художниками, экспертами аукционного дома Sotheby’s. Такие встречи позволяют узнать, каков в действительности арт-рынок. Владелец одной из крупных лондонских галерей, например, в разговоре с нами сетовал на увеличение популярности художественных ярмарок. По его мнению, ярмарки и онлайн-аукционы в будущем вытеснят галереи. Бонусом к учебе для меня  в этой поездке стало знакомство с хранителем коллекции скульптуры музея Виктории и Альберта Марджори Трастед, которая провела нам отдельную экскурсию по экспозиции музея. Моя магистерская диссертация как раз была посвящена истории этого музея, и, конечно, для меня это была большая удача. Я смогла расспросить ее о музейных фондах и конкретных экспонатах.

Сейчас в лондонском музее Tate Britain открылась выставка Казимира Малевича, на которой его «черный квадрат» расположен, как и задумывал автор в 1915 году, в верхнем углу зала — на месте православной иконы. Для меня вот в таких штрихах и подробностях и заключается профессионализм работы куратора выставки

О карьере, профессионализме и языках

Если есть карьерные планы, связанные с работой куратора или эксперта международных аукционных домов — без знания языков здесь не обойтись. Чаще всего, конечно, я использую английский язык, но, например, во французских проектах мне очень помогало то, что я могу общаться и на французском языке. (Еще я знаю польский — это моя странность, мне кажется, у каждого историка она есть.)

Но, конечно, только языковых знаний недостаточно. При всей модности сегодня профессий, связанных с художественным бизнесом, надо понимать, что это огромный труд, включающий и сидение в архивах, и умение построить логистику передвижения произведения искусства из одной страны в другую, и знание культурных особенностей арт-рынка в конкретной стране, и глубокие искусствоведческие знания. Кстати, сейчас в лондонском музее Tate Britain открылась выставка Казимира Малевича, на которой его «черный квадрат» расположен, как и задумывал автор в 1915 году, в верхнем углу зала — на месте православной иконы. Для меня вот в таких штрихах и подробностях и заключается профессионализм работы куратора выставки.

О работе в аукционном доме Sotheby’s

Я уже около года работаю специалистом-искусствоведом в московском офисе аукционного дома Sotheby’s. Мне удалось успешно пройти интервью на эту позицию и с московским руководством, и с лондонским, большую роль в этом сыграл мой опыт работы в музейно-выставочной сфере. Сейчас я занимаюсь преимущественно оценкой и подготовкой к аукционам различных предметов русского искусства. Кроме работы непосредственно с вещами, мы решаем юридические вопросы (вывезти произведения искусства за границу не просто, отдельное спасибо курсу Кирилла Евгеньевича Рыбака по праву в сфере искусства), организуем логистику, готовим каталоги для аукционов. В них кроме фотографий включается провенанс (история владения) произведения и другая информация, например, упоминания о нем в монографиях. Все это требует серьезной работы, усидчивости и, если хотите, исследовательской въедливости. Мне действительно повезло, так как все, чему нас учили на программе — начиная от того, как проводить экспертизу художественного произведения, и заканчивая тем, как описывать памятники искусства — сегодня я использую в своей работе. И конечно, приятно, что я довольно часто пересекаюсь, теперь уже по работе, со специалистами, которые читали нам курсы в Вышке.

Людмила Мезенцева, новостная служба портала ВШЭ

История успеха аукционного дома Sotheby’s

«Сотбис» — один из старейших аукционных домов, который вместе с «Кристис» занимает 90% рынка продаж антиквариата и предметов искусства в мире. Основа в 1744 г. в Лондоне книготорговцем Сэмюэлем Бейкером как закрытый клуб для аристократов.